Клуб «Симбирский глагол». Ведущий клуба – Жан Миндубаев.   От ведущего. Клуб  «Симбирский глагол» открывает новую рубрику, ее название: «Мир Универа. Актовая лекция». Что такое Актовая лекция? Справочники гласят:«Актовая лекция   (от латинского  Lectio – чтение) – лекция на   совершенно произвольную тему; систематическое, последовательное изложение материала, какого-либо вопроса, темы, раздела, предмета, методов науки — и так далее». Говоря проще, некое введение в ту или иную тему, которую лектор считает важнейшей, интереснейшей, полезнейшей для аудитории. Возвращаясь к презентуемой рубрике Клуба, добавлю еще вот что. Предполагается, что лекторами станут в первую очередь ведущие ученые и преподаватели Ульяновского  государственного университета, ибо именно этот классический «Универ» наиболее удачно сочетает в своей образовательной практике как широту мировоззренческих и гуманитарных понятий, так и глубину специализированного познания конкретных научно-технических проблем. Тема сегодняшней лекции: «Как ценен Просвещенья дух…» Читает лекцию доктор исторических наук, профессор УлГУ Дмитрий Точеный.   Просветитель Яковлев и его мировоззрение   Яковлев ?ван Яковлевич, чувашский педагог, просве­титель, писатель. Родился 12(25) апреля 1948 года. С помощью ?.Н. Ульянова организовал в 1868 году в Симбирске учительскую школу для чувашей. Создал национальный  букварь, антологию чтения. Собирал чувашский фольклор. Создал чувашский алфавит и зало­жил основы литературного языка.   Этот человек даже внешне заметно выделялся среди симбирян. ? не только могучей фигурой, необыкновенной подвижностью и сильным красивым голосом. Но прежде всего блестящими и сверкающими глазами. Каждый образованный человек, встречающийся с его взором, заключал: «Какой ра­достный, доброжелательный и вместе с тем проницательный взгляд. Нео­рдинарная, выдающаяся личность!» Эти суждения, многократно повторяемые в Симбирске, Казани, Москве и Петербурге, относятся к известному педаго­гу, просветителю и гуманисту ?вану Яковлевичу Яковлеву. Выросший без родителей, в невероятной бедности, без конца болев­ший в детстве, он проявил удивительную для чувашской деревни тягу к знаниям. Окончил симбирскую гимназию, потом историко-филологичес­кий факультет Казанского университета. А как учился, какое старание проявлял! Сколько языков изучал! Славянский, греческий, латинский, не­мецкий, французский, английский. На втором курсе университета по соб­ственному желанию перевел с итальянского на русский религиозный трак­тат: «Предисловие Лаврентия Бонинконтрия Миниатского». Поневоле вздохнешь и скажешь: «Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя…» Казалось, его ждала успешная карьера ученого, чиновника, диплома­та. Все отмечали у него и недюжинные организаторские способности. Но ?. Яковлев, имея двадцать лет от роду, твердо решил создать чуваш­скую учительскую школу и отдать ей всю жизнь. Более 130 лет назад, в 1868 году, гимназист шестого класса Симбирской гимназии ?ван Яков­лев взял к себе трех мальчиков-чувашей и стал заниматься с ними. Кормил их на средства, добываемые репетиторством. Объясняя свой поступок, он подчеркнул: «На собственном трудном опыте я слишком хорошо знал цену образования и трудность путей, ведущих к ним крестьянина. Отсюда и ро­дилось у меня единственное желание помочь, чем можно, своим соплеменникам». Обучаясь в Казанском императорском университете, студент Яковлев не забывал о  созданной им чувашской школе, часто ее посещал и помогал пока еще немногочисленным воспитанникам морально и материально. В этот сложный период ему активно оказывал поддержку ?лья Николаевич Ульянов, инспектор народных училищ. У них сложились прекрасные дружеские отношения. ?сследователи деятельности ?.Я. Яковлева не раз цитировали В.?. Ленина, который в 1918 году почему-то отметил, что создатель сим­бирской чувашской школы «претерпел ряд гонений от царизма». Полага­ем, что вождь большевистской партии был не прав. Никаким преследованиям ?ван Яковлевич со стороны чиновников не подвергался. Конечно, трудностей в жизни ?.Я. Яковлева хватало с избытком. Шутка сказать, на ровном месте создать новое учебное заведение, которо­му не было аналогов в России. А ведь надо было одновременно разрабаты­вать чувашский алфавит, составлять букварь, писать и переводить учебни­ки. Сколько бессонных ночей он провел! Высокую поэзию ему приходи­лось постоянно перемежать с черновой административной работой. Так, удельное ведомство с готовностью откликнулось на просьбу ?.Я. Яковлева и предоставило его школе 200 гектаров земли. Но все организационные за­боты по ее обработке и по строительству на ней молочной фермы легли на плечи ?вана Яковлевича. Сам он писал: «Чувашская школа встретила очень благожелательное отношение и со стороны учреждений, и со стороны частных лиц. Земства Казанской, Симбирской, Самарской, Саратовской и Уфимской губерний учредили в ней несколько десятков стипендий. Православное миссионер­ское общество с великодушной и щедрой готовностью поддерживало не один десяток лет значительной субсидией (до 3300 рублей). Оказывали помощь чувашской школе некоторые симбирские купцы; A.M. Стрелков, П.А.Пастухов, В.М Булычев, ?.Я. Шатров, М. Сахаров». Как удалось ?.Я. Яковлеву в сравнительно короткий промежуток времени поставить чувашскую учительскую школу (а в ней оказалось око­ло 300 воспитанников) на ноги? ?м руководили высокие помыслы, на­правленные на служение своему народу. Господи, где бы нам найти таких, как он? Отдать 50 с лишним лет своему детищу! Все время его согревала и вдохновляла одна идея – нести плоды просвещения в крестьянские избы. ? при этом никогда не покривить душой, не унизиться перед сильными мира сего, не выписать себе даже малюсенькой премии, не накричать на подчи­ненного. Сын ?.Я. Яковлева, ставший профессором Московского университе­та, с гордостью рассказывал об отце: «Одинаково вежливо и обходительно он встречал и важного губернаторского туза, губернатора, попечителя, да­же министра (в школу приезжал и был со спокойным достоинством встре­чен всесильный министр Александра III К.П.Победоносцев, перед кото­рым трепетала не только симбирская, но и петербургская знать), рядового сельского учителя или ходоков-крестьян, в количестве иной раз по 8-10 человек, приходивших по каким-либо делам и сидевших наравне с любым другим посетителем в его скромном кабинете или столовой, где крестьяне в лаптях, полушубках или кафтанах пили вместе чай... Но никогда ни с кем из слабых или зависимых от него людей ?ван Яковлевич не был ни высокомерен, ни тем более груб». Это был подлинно российский интеллигент. Он обладал таким ред­чайшим качеством как воздержанность от дурных суждений о людях. ?ван Яковлевич никого походя, как случалось тогда и делается сплошь и рядом сегодня, не осуждал, не вышучивал, не бранил, не рассказывал о чужих промахах даже в семейном кругу. А если уж ?.Я. Яковлев высказывался отрицательно о человеке, то сухо, лаконично, с ясной и точной мотивиров­кой своего мнения. Мы привыкли, что успехов на любом поприще добиваются люди на­храпистые, забывшие о совести и чести. Поэтому кажется странным и непо­нятным тот факт, что ?ван Яковлевич, наделенный скромностью, вежливостью, мягкостью  характера, не обладавший хотя бы каплей  наглости, создал прекрасное, оригинальное учебное заведение с огромным хозяйством. Мало того, в условиях  царской России, где, как нам внушали, издева­лись над инородцами, у него сложилась и отличная карьера. Его достижения объясняются, как мы уже сказали, глубоко нравст­венным, а не квасным патриотизмом, а во-вторых, дореволюционная Рос­сия была страной, в которой ценили людей трудолюбивых и порядочных. Чины и ордена следуют ?вану Яковлевичу пропорционально его работо­способности и честности. К 50-ти годам он становится, как и ?.Н.Ульянов в свое время, действительным статским советником (штатским генералом). К нему обращаются «ваше превосходительство». ?.Я.Яковлев покупает хороший двухэтажный дом. 31 мая 1905 года состоялось его представление Николаю II. Оно произошло в Царском Селе в Новом Александровском дворце. «Государь, – отмечал ?ван Яковлевич в своих воспоминаниях, – вышел к нам без свиты, в сюртуке. Он держал себя про­сто. У него были симпатичные ласковые глаза. Подойдя ко мне, государь задал несколько вопросов: «Вы переводили книги на чувашский язык? Ка­кие книги? Где служили? Сейчас вы инспектор Симбирской чувашской школы?» и так далее. Я отвечал, что чувашская школа основана мною, что мною переведены на чувашский язык буквари, священные книги, книги бого­служения, Евангелие. «А еще какие книги»» – спрашивает меня государь. «Петрушевского – рассказы из русской истории». На это государь ответил: «Патриотическая книга. Хорошо, что перевели ее. Благодарю вас». Все за­метили, что со мною государь говорил дольше, чем с кем-либо другим». Тяжело пришлось ?.Я. Яковлеву после победы Октябрьской революции, Да, впрочем, лихая година наступила тогда не только для него, но и для других оставшихся в живых друзей ?.Н.Ульянова. В ноябре 1917 года умер, не пережив потрясений в связи с петроградским большевистским вооруженным восстанием, известный доктор А.А.Кадьян, лечивший весьма успешно всю семью Ульяновых, а более всех Володю. Только смерть спасла доктора медицинских наук А.А.Кадьяна, видного кадета, от ареста... С конца 1918 и по весну 1922 года бродил по Симбирску, прося милостыню, ослепший ?.С.Покровский. Некогда он был домашним доктором семьи Ульяновых... ?звестная в свое время фея-благодетельница симбирского просвещения А.А. Знаменская, помогавшая морально и материально сест­рам В.?. Ленина в трудные 1886-1887 гт., после Октябрьской революции вела полуголодный образ жизни, спасаясь случайными уроками француз­ского языка. ? если бы не скончалась весной 1922 года, была бы арестова­на как видная правая эсерка, противница Советской власти. А на что мог надеяться ?ван Яковлевич, неустанно повторявший: «Основная моя идея — идея христианского просвещения инородцев светом Евангелия». Симбирские большевики выгнали его из чувашской школы, уплотнили сначала в собственном доме, оставив семье Яковлевых две комнаты, а потом предложили убраться восвояси. В отчаянии Яковлев пишет жалобы председателю Совнаркома В.?.Ленину, напоминая о многолетней дружбе с его отцом и неустанных усилиях по просвещению крестьян-чувашей. Трудно сказать, дошли бы его письма по почте к вождю большевиков. Но благо, сын ?вана Яковлевича жил в Москве и доставлял их лично в канцелярию Совнаркома. К чести В.?. Ленина, он внимательно отнесся к письмам бывшего руководителя чувашской школы, 20 апреля 1918 года председатель Сов­наркома телеграфирует в Симбирск: «Думаю, что Яковлева не надо отры­вать от дела его жизни». Но чекисты не очень-то прислушались к рекомендациям В.?.Ленина. 3 октября 1918 года они нагрянули с очередным обыском к буржую. Жена ?вана Яковлевича горестно отписала сыну в Моск­ву: «У нас делали обыск, и у папы пропали его любимые часы, которые он носил 49 лет. Ценности они не представляют никакой, но привычка к ним была большая. Сейчас он остался без всяких». Сын  Яковлева Алексей опять спешит  в Кремль. Оттуда по инициативе В.?.Ленина заместитель наркома по просвещению М.Н.Покровский отправляет 30 октября 1918 года телеграмму в Симбирск: «Комиссариат народного просвещения находит нецелесообразным устранение Яковлева, особенно среди учебного года. Рекомендуется более внимательное отно­шение к такому заслуженному деятелю, как Яковлев, проработавшему полстолетия». ?.Я. Яковлева на время оставляют в покое, но во второй половине 1919 года симбирские большевики вновь требуют от ?вана Яковлевича в трехдневный срок освободить две его комнаты. Опять слезная телеграмма в Москву, а оттуда В.?. Ленин 28 августа просит симбирских чекистов: «Не выселяйте старика ?вана Яковлевича и его жену из квартиры. Об ис­полнении сообщите». Чувашскому просветителю шел 71 год. Вряд ли он представлял какую-либо угрозу для диктатуры пролетариата в Симбирске. Две комнаты ?.Я. Яковлеву и его жене оставили. Но где взять хлеб, что кушать? 12 ноября 1919 года ?ван Яковлевич пишет В.?.Ленину, что он оторван от любимого дела, выброшен без всяких средств существова­ния и «даже без пенсии со службы». 23 ноября 1919 года в печатном органе симбирского губкома РКП(б) появляется передовая статья «Яковлев и чуваши». В ней говорилось: «Кто такой Яковлев? Создатель чувашской письменности, человек, положивший начало культурной деятельности среди чуваш, открывший первую учительскую семинарию, получивший чин действительного статского советника во времена царережимные. ?сходя из этих кратких данных, можно заключить, что деятельность Яковлева имела огромное значение среди чувашского населения и это дей­ствительно правда, но тем не менее в данный революционный момент приходится от Яковлева безусловно отказаться. Он был нужен, даже исторически неизбежен со своими взглядами и деятельностью среди чувашско­го населения в прошедшее время, в старые годы. Но каким он был раньше, таким остался и теперь, в период ломки старой жизни и создания новой. Поэтому, как он сам, так его соратники и его взгляды устарели для нашей эпохи, для нашего времени и они становятся совершенно ненужными, излишними и даже вредными. На основании всего этого ломается старая система чувашского просвещения, для создания которой привлекаются широкие пролетарские мас­сы чувашского населения, голос которых, а не Яковлевых имеет решающее значение для дальнейшей деятельности». ?.Я. Яковлев окончательно остается не у дел. ? опять его  выручает В.? Ленин. По его предложению Малый Совнарком 11 марта 1920 года принимает решение о выдаче пенсии бывшему председате­лю педагогического Совета Симбирской чувашской мужской семинарии ?.Я.Яковлеву. В 1922 году сын его Алексей, пришел к выводу, что ?вану Яковлевичу лучше переехать к нему в столицу, ибо в Симбирске отцу оставаться небезопасно. Тем более, что В.?.Ленин все больше болел и на его поддержку рассчитывать не приходилось. Многие методы и принципы педагогической деятельности ?.Я.Яковлева сохранили и до сих пор свое научное значение. Так, во вре­мена H.C Хрущева наша школа стала впервые внедрять самообслуживание учащихся. Но, увы, это плохо удалось. В классах, коридорах – вечная грязь. Политехнизация школы, о которой так много говорилось, осталась словесной шелухой, А вот у ?.Я. Яковлева осуществлялось еще на заре XX века подлинно трудовое воспитание учащихся. В 1908 году ?ван Яковлевич писал: «В свободное от занятий время воспитанники и воспитанницы обслуживали некоторые школьные нужды, таскали дрова, рубили капусту, ухаживали за садом и огородом, изготов­ляли в школьной столярной мастерской парты, классные доски, шкапы и т.д. Физический труд был обязателен». В системе обучения ?.Я. Яковлев тоже был оригинален. Здесь он яв­лял настоящие гуманистские начала. С гордостью ?ван Яковлевич гово­рил: «В школе не существовало оценок ни за ответы в году, ни за поведе­ние, не было кондуитных журналов, карцеров, оставления без обеда и т.д. Единственной мерой наказания было увольнение из школы, применявшееся когда ученик становился нетерпим в классе (случаи сравнительно редкие) или, когда ученик оказывался малоспособным и не успевал за това­рищами. При скудности средств приходилось дорожить каждым местом в школе, отдавая все преимущества элементам способным и трудолюбивым. Обычно в школу принималось несколько десятков учеников сверх ком­плекта, и уже затем к концу года проводился отбор способных». Надо ли говорить, что советская школа отбросила многие достиже­ния ?.Я. Яковлева и сосредоточила все внимание на посредственных уче­никах. Сколько лет господствовал лозунг: «Даешь 100% успеваемости!» ?ван Яковлевич был не просто учен и умен, но еще и мудр. Посмот­рите, за что критиковали этого выдающегося деятеля советские историки и педагоги. В 1990 году (в период либерализации и перестройки) ведущий исследователь творчества ?.Я. Яковлева назидательно рассуждал с марксистско-ленинских позиций: «Нельзя закрывать глаза на то, что в его взглядах были идеи заведомо отрицательные и неприемлемые. Например, культуру русского народа он не представлял без христианской религии, ошибочно понимал роль личности в истории. ?менно отсюда исходит пре­увеличение им значения деятельности народных просветителей. ?.Я. Яковлев не связывал осуществление своей программы по улучшению жизни народа с революционными выступлениями масс. Он не понимал, что для организации подлинно народного просвещения необходимо уничтожить эксплуататорский общественный строй. Он не выступал против существующего самодержавного строя». Когда в 1905 году революционеры призвали к восстанию против са­модержавия, ?ван Яковлевич выступил против них. Да, соглашался он, трудно живется рабочим и крестьянам в России, но это не значит, что нуж­но немедля бунтовать, потому что беззаконные действия только ухудшат положение трудящихся. В противовес лозунгу «К восстанию» ?.Я. Яков­лев заявил свое простое кредо: «Терпимость и уважение к чужому труду – лучший залог успеха».