С 25 по 30 апреля Ульяновск был местом проведения первой международной Арт-резиденции креативных индустрий. Одним из спикеров мероприятия стал композитор, звукорежиссёр, продюсер, музыкант-мультиинструменталист Евгений Кобылянский. Личность поистине интересная: помимо сотрудничества с такими мировыми звёздами, как Джо Кокер, Эрнестин Андерсон и Билли Джоэл, Евгений Борисович также в качестве продюсера, композитора и музыканта с Григорием Лепсом, чьим первым и единственным продюсером он был, Михаилом Шуфутинским, Тамарой Гвердцители – и это далеко не полный список. Помимо этого, сам он играет на клавишных, гитаре и ударных. За время своего визита в Ульяновск Евгений Кобылянский не только пообщался с аудиторией как спикер, но и осмотрел объекты местной музыкальной индустрии, поджемил с музыкантами, а также ответил на вопросы журналистов, которым рассказал о своих впечатлениях от местных музыкантов, мечте открыть факультет музыкального продюсирования и собственном видении проблем подготовки кадров в данной сфере, а также о проектах, над которыми работает сейчас, планах на будущее и многом другом.

- Евгений Борисович, каковы ваши впечатления от региона? Вы вчера пообщались с местными музыкантами – на ваш взгляд, есть ли у них потенциал, насколько они талантливы?

- Знаете, я вчера крайне объёмно пообщался с музыкантами: вечером я даже посетил джем-сейшн, поиграл с ними. Ведь когда ты играешь с человеком на одной сцене (неважно, большая она или маленькая), многие вещи слышишь уже именно как музыкант: можешь оценить потенциал. Мне импонирует то, что молодое музыкальное сообщество Ульяновска стремится к альтернативе, да не знает, из чего она делается: у кого-то есть тяготение к фолку, у кого-то – к арт-року, у кого-то – к альтернативному самовыражению. По крайней мере, эти стремления чётко обозначены. Чтобы в Ульяновске это течение дало какие-то всходы, появились коллективы или солисты с определённой музыкой, нужно, во-первых, их системное образование (может быть, на базе какого-нибудь вуза), во-вторых, нужно создавать своё музыкальное медиапространство на уровне области: не надо ждать, пока кто-то в Москве обратит внимание. Ведь так сложилось, что чем больше город, тем он циничнее по отношению к отдельно взятой личности. В этом случае я бы пошёл на то, чтобы создавать такое пространство в формате частно-государственного партнёрства: например, музыкальный или телевизионный канал с возможностью выхода для своих артистов. Постепенно такой же проект должен заработать в какой-то близлежащей области – и так дошагать до Владивостока. Результатом будет то, что благодаря такой сети человек вне зависимости от того, где он живёт, сможет знать, что происходит в Ульяновске, Иркутске, Омске или где-либо ещё. Вот тогда, чтобы стать популярным и востребованным артистом, не нужно будет ехать в Москву.

Цифровые возможности сейчас шагнули далеко, но, чтобы всё это заработало в России, кто-то должен быть первым. Посмотрев на сообщество молодых музыкантов в Ульяновске, я понимаю, что на базе такого города можно создать подобный прецедент и начать развитие этой инфраструктуры, например, от Ульяновска. Это сложный, но единственно возможный путь.

- На лекции в «Квартале» вы упоминали о вашей давней мечте создать факультет музыкального продюсирования. Можете рассказать об этом поподробнее?

- Создание такого факультета упирается в две проблемы. Первая – это то, что в нашей образовательной системе закостенелость правил и догм. Чтобы создать новую учебную программу, можно получить инвалидность от хождения по лестницам министерств образования и культуры. Да и к чему нам относить подобную систему обучения: к культуре или к образованию? Самое главное, что должно быть в этой программе – системность подготовки. Продюсер в музыке – это человек, который должен знать больше всех. Когда я учился в Голливуде, первым и главным требованием было свободное владение минимум двумя музыкальными инструментами. Мой экзамен по специальности как инструменталиста длился около 50 минут. После этого было собеседование, на котором тестировали на знание музыки и развитие музыкального кругозора. Музыкант, создающий свой проект, замкнут на своём стиле, а у продюсера нет права слушать музыку и ограничиваться чем-то одним: он должен знать всё, а предпочтения уже субъективны. На собеседовании мы разговаривали о музыке около двух часов: сначала о классической музыке, потом перешли к джазу и путям его развития, не обошли стороной и рок, и альтернативу. Когда экзаменаторы убедились, что я, действительно, наслушан и имею представление о многих вещах, меня попросили в устной форме подтвердить свои навыки и знания по теории музыки и сольфеджио – хотя на тот момент я обладал статусом симфонического дирижёра. И только после этого я был принят. Чтобы сегодня вырастить поколение грамотных музыкальных продюсеров, которые пойдут по стране и будут в каждом городе что-то делать, надо создать условия. Первое из них – образовательное, чтобы люди могли на конкурсной основе поступить и получить музыкальный кругозор, навыки в области звукорежиссуры, умения создавать, генерить и синтезировать звук, умение создать вокальную концепцию солиста и состыковать её с реальным человеком. На это нужно не менее четырёх лет. И нужно создать условия, чтобы первый такой выпуск был под микроскопом у всей страны. Стоит вернуться к прецеденту направлений, когда выпускников направляли в конкретные края, и мониторить их работу там, чтобы на федеральном уровне поддерживать и двигать их интересные проекты.

- Евгений Борисович, какие главные тренды шоу-бизнеса вы бы выделили сейчас?

- В отечественном шоу-бизнесе нет трендов. Есть одна большая проблема: шоу-бизнес – это просто олицетворение состояния общества в целом в стране. На протяжении нескольких десятков лет при отсутствии понятной национальной идеи шоу-бизнес находится в состоянии «выжить бы» – и все пытаются выживать любыми доступными способами. Сначала была пандемия, когда всё было плохо с работой. На смену ей пришла другая неизбежная ситуация – это окончание системы либерального капитализма и создание новой системы взаимоотношений в финансово-экономической и геополитической областях. Сегодня наша страна получила потрясающий импульс, шанс избавиться от закостенелости в массовой культуре. Это удивительная возможность для музыкантов поддержать свою страну, создавая достойные и вызывающие гордость произведения. Если бы мне довелось оказаться на воинской службе, в свободное время меня бы порадовала возможность включить приёмник и услышать там классные песни с новыми голосами, наполненные содержанием и смыслом. А смыслов нашей эстраде категорически не хватает. На лекции был задан вопрос по поводу цензуры, и я категорически за неё. Мы не должны повторять того, что делал Советский Союз, запрещая всех направо и налево, но законом должно быть чётко отрегулировано, что артист не может находиться ни в каком медиапространстве, если он искажает или коверкает русский язык. Наша словесность – основа и культурный код огромного многонационального народа. Когда мне говорят, что на русском языке невозможно писать тексты, я сразу же рекомендую собеседнику открыть томик русской поэтической классики, поизучать стихи Брюсова или Ахматовой, сесть за фортепиано и, если есть способность нажимать на клавиши больше, чем тремя пальцами, и знаний больше, чем на три аккорда, попробовать помузицировать под них и пропеть это. Чтобы написать такое и сделать его основой для песни, нужно мастерство: понимание фонетики, понимание взаимосвязей звуков с высотностью голоса – это как раз те вещи, которым нужно учить продюсеров. Важно не приспосабливать язык под свою убогость, как, например, происходит с тем же кальянным рэпом. Также важно, чтобы песня не была бессодержательной: даже если это сатира, направленная на существующее положение вещей, она должна быть продуманной и аргументированной. Высоцкий был великим сатириком и вкладывал в свои тексты громадные смыслы. Если мы хотим, чтобы общество развивалось, сатира должна этому помогать. Поэтому должна быть цензура, и многие вещи должны быть чётко регламентированы. Например, не может появиться на профессиональной сцене человек, не имеющий профессионального музыкального образования: хочешь стать артистом – вперёд, иди учись. Недавно посмотрел список заслуженных артистов России и пришёл в ужас: это звание просто девальвировано.

- Над какими проектами сейчас работаете?

- По большей части над студийными проектами. Такие большие проекты для меня сейчас гораздо интереснее, чем поиск очередной поющей головы. Всю пандемию я работал, писал музыку. Со зрителями встречался только виртуально. За это время мы с моими друзьями-музыкантами записали проект под названием «МИМ» («Музыка и мудрость»). По своей музыкальной направленности это, скорее, арт-рок: большие композиции по 10-15 минут. Помимо русских исполнителей, в проекте участвовали музыканты из Австралии, Германии, Америки. В первую очередь, проект понравился мне тем, что тексты и смыслы посвящены духовному содержанию человека – в ближайшие несколько месяцев мы выпустим его на виниле. Там использовано такие инструменты, как ситар, много гитары. Бас-гитары все записаны Дмитрием Рыбаловым, на барабанах Владимир Роздин, я взял на себя клавишные инструменты и часть гитар. Также в записи участвовал известный клавишник и пианист, работавший в своё время с Майлзом Дэвисом, Адам Хольцман – и это не все, кто с нами играл. Проект сейчас готов к выпуску. Практически заканчиваю работу над своим сольным альбомом. Также мои мозг и студия заняты большой работой с компанией Sensorium Galaxy над виртуальной метавселенной, в которой есть несколько «планет», наполненных разным музыкальным содержанием: на первой – медитация и самопознание, на второй – диджеи, здесь есть такие мировые имена, как Карл Кокс и Дэвид Гетта. Третья планета, которая сейчас в разработке – особая: она наша, российская, будет посвящена увековечиванию памяти великих деятелей нашей культуры. 

- Вы посмотрели наше сообщество музыкантов. Приметили кого-нибудь, кто готов выйти на большую сцену?

- На большую сцену пока никто не может выйти, рано. Нужно учиться. Достойные, хорошие ребята. Они мне понравились своим темпераментом, своим стремлением к альтернативе, но благие намерения, которые сразу вылетают на профессиональную сцену, часто сценой и уничтожаются. Чтобы люди были готовы, созрели для этого, им ещё нужно пройти определённый путь. Но ребята этот путь проходить достойны.

Игорь Игнатьев