Яндекс.Метрика
Режиссёр Искандер Сакаев: «В Ульяновске правильная публика, допускающая возможность новых взглядов»
9:1008 сентября 2017

В Ульяновском драматическом театре имени И.А. Гончарова 9 и 10 сентября состоится премьера спектакля «Чайка» по пьесе Антона Чехова. Свое прочтение комедии зрителям предложит режиссер Искандер Сакаев.

Ульяновский драматический театр ждал возможности снова встретиться в работе с режиссером Искандером Сакаевым три года. Его первый спектакль «Ромео и Джульетта» имел феноменальный успех в городе, за театральными билетами шла настоящая охота. Режиссер взял зрителя «голыми руками»: борьба любви и смерти разворачивалась в пространстве открытой сцены с минимальными сценическими оформлением. Столь же лаконична внешнее и новая постановка Сакаева – комедия Чехова «Чайка»: главным зрелищем на сцене по-прежнему остаётся Актёр и его эмоции.

Говоря о «Чайке», сложно удержатся от превосходных степеней: самая театральная, самая загадочная и, возможно, самая исследованная русскими режиссерами пьеса. Что ищет Искандер Сакаев в хрестоматийном тексте?

До премьеры остались считанные дни, и режиссер решил показать отрывок спектакля журналистам, после которого согласился ответить на все наши вопросы:

– Один из самых распространённых и мучительный вопросов режиссеру: о чем ваш спектакль?

– Для меня самый простой ответ: о творчестве и об искусстве, которое с одной стороны выжирает твою жизнь и требует постоянных жертв, с другой стороны оно обогащает, без него нельзя. Тут все противоречиво. И знаете, чтобы что-то получить, нужно очень много отдать.

– Искандер, почему вы решились взяться за постановку пьесы «Чайка»?

– У меня в студенческие годы был опыт работы с этим текстом, я исполнял роль Треплева, потом я играл эту роль иногда на репетиции, и чтобы я был задействован хоть как-то в спектакле, мне дали незначительного, мистического персонажа. С тех пор я хотел поставить эту пьесу так, как её вижу я. Сначала у меня была возможность поставить «Чайку» в Минске. Но я не довысказался. В Минске он был неким вызовом для публики, для окостенелых традиций. Существует такая группа зрителей, которые не воспринимают всё то, что за пределами пышных платьев и шляп с перьями. Для них Чехов «правильный» драматург, они хотят, чтобы весь спектакль актеры пили чай и разбивали сердца. А здесь, во-первых, какая-то правильная публика, допускающая возможность новых взглядов. Я сужу по реакции на мой первый спектакль «Ромео и Джульетта». Мне кажется, я почувствовал публику, понял их, понял, чего они хотят. Во-вторых, в Ульяновском драматическом театре уникальная труппа и уникальный театр. Здесь нет никаких ограничений в плане репертуара. Мне дают полностью раскрыться как режиссёру. В этом спектакле нет никаких масштабных декораций, они не нужны. Отсутствие декорации компенсируется игрой актеров, их существованием на сцене. Они невероятно талантливые, я восхищаюсь тем, как они могут выразить невыразимые вещи своей мимикой, интонацией. Для меня это очень важно.

– Во время репетиций вы часто хвалите актеров, кричите «браво», «молодцы». И связи с этим вопрос: вы их ругаете?

– Конечно, но сейчас нет повода. Бывает агрессия и прочее из-за того, что не получается или получается не то, что я хочу видеть. Часто бывает, что выплескиваешься из-за того, что это ненависть к самому себе, ты недоволен собой. Ты же не можешь врезать сам себе. Это, конечно, не правильно. В этом театре я могу себе позволить творческий диалог, когда ты говоришь актеру, что хочешь видеть, и он тебе это дает. Не в каждом театре есть возможность интенсивного сосуществования, взаимонаполненного сочинения спектакля, не везде можно сочинить спектакль прямо на сцене вместе с актерами. Здесь можно позволить себе всё то, что нельзя позволить в других театрах, я в хорошем смысле. Сейчас очень важно показать Ульяновский драматический театр стране.

– Многие актёры говорят, что все во власти режиссёра.

– Знаете, все зависит от самого режиссёра. У меня по-разному бывало в Москве, в Питере, но момент сотворчества бывает очень редко. Для режиссёра идеальный вариант, когда актер выполняет все, что ему говорят, но для творчества этот вариант не подходит. Нужен диалог. Например, ты что-нибудь предлагаешь актеру, и он тебе предлагает свое видение, и ты понимаешь, что его идея-то круче. И ты берешь её в спектакль и убеждаешь себя, что это то, что тебе необходимо.

– Линия любви в каждой пьесе имеет свой характер, и бывает несколько видов. Что вы можете сказать о любви в своем спектакле?

– Скорее всего – стресс. Тут не гармоничная любовь, та, которая дает счастье, а больше поиск любви, поиск гармонии, которая не находится. В моем спектакле линия любви говорит о том, что любви всем не хватает. В этой истории чистой линии любви нет, для меня её и в пьесе нет – все несчастны. И чем больше они хотят счастья, тем более они всех и себя делают несчастными. Вот этот вот парадокс присутствует в пьесе. «Чайка» очень интересный спектакль: он сделанный на стыке. Для Антона Чехова это был эксперимент. После него он больше не возвращался к своим прошлым формам. С этого спектакля начался театр XX века.

– Вы говорили, что в театре бывают разные зрители, но и к творчеству Чехова все относятся по-разному. Для вас Антон Павлович – он какой?

– Чехов – живой и отдалённый, при этом очень умный и тонко чувствующий. Он, зная свой диагноз, смог остаться ироничным, лёгким и жёстким, смог продолжить писать и создавать.

Юная девушка из провинции попадает в семью к людям искусства, мечтает вырваться из обыденности, играть на сцене – и не видит, что у каждого из окружающих ее «небожителей» своя колея и рутина. Спустя два года Нина Заречная возвращается на место своего дебюта, в усадьбу актрисы Аркадиной, усталой и измученной. Режиссёры видели в героине то растоптанный талант, то получившую по заслугам расчетливую девицу. В спектакле Искандера Сакаева роль Нины исполняют две актрисы: обладательница ангельского голоса Надежда Иванова и блестяще сыгравшая бессловесную роль Смерти в «Ромео и Джульетте» Юлия Ильина. Кроме них в спектакле заняты Оксана Романова, Николай Авдеев, Юрий Ефремов, Александр Лебедев, заслуженные артисты России Виктор Чукин и Михаил Петров и другие.

Первая постановка «Чайки» в Александрийском театре, как известно, провалилась. Вскоре за комедию, написанную «против правил драматического искусства», взялись Станиславский и Немирович-Данченко. Книга Станиславского «Моя жизнь в искусстве» повествует: актёры играли, осознавая, что провал убьёт их любимого драматурга. Не дали себе права на ошибку – и получили оглушительный успех. Изображение речной чайки украсило занавес МХАТа и стало символом рождения нового театра. Непривычная пьеса, в которой мало действия, много разговоров о литературе и пять пудов любви, оказалась понятной и близкой зрителю – будто сама жизнь перешла на подмостки. «Чайка» начала победное шествие по русским и зарубежным сценам.

– Почему эта пьеса в Александрийском театре была провалена? Многие люди не могли себя с ней ассоциировать. С этим провалом очень интересная история: анализируя и разбирая, мы узнаем, что предварительный показ вселил веру в успех спектакля. Репетиции проходили на сцене Михайловского театра, а премьеру играли на сцене Александрийского. То есть сцена другая, посыл другой, акустика тоже отличалась.

 Премьера «Чайки» состоится в Ульяновском драматическом театре 9 и 10 сентября, начало в 17:00. Телефон театральной кассы: (8422) 41-79-61.

Елизавета Игнатович

Фото предоставлено Ульяновским драматическим театром