Невской битвой называется сражение 23 июля 1240 года на реке Неве между новгородским войском под командованием князя Александра Ярославича и шведским войском. Александр Ярославич за победу и личную храбрость в этой битве получил почётное прозвище «Невский».
Воспользовавшись разорением Северо-Восточной Руси монголами и зная, что Новгороду и Пскову неоткуда было ждать помощи, шведы в расчёте на лёгкую победу и богатую добычу первыми сделали попытку захватить русские земли. В 1238 году шведский король получил от римского папы «благословение» на крестовый поход против новгородцев. Всем, кто соглашался принять участие в походе, было обещано отпущение грехов. Шведское правительство короля Эриха Картавого выделило для похода войско под предводительством ярла (князя) Ульфа Фаси и зятя короля — Биргера.
В это время в Новгороде княжил Александр — сын великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича. Он уже получил известность как искусный политик и понимал, что ослабленные русские княжества не имели сил для борьбы на два фронта. Поэтому князь поддерживал мирные отношения с татарами, обеспечивая себе безопасный тыл в случае борьбы с немецко-шведской агрессией.
Летом 1240 года шведское войско под командой Биргера «в силе велице, пыхая духом ратном», появилось на реке Неве на кораблях. Войско состояло из шведов, норвежцев, представителей финских племен, намеревавшихся идти прямо к Ладоге, чтобы оттуда спуститься к Новгороду. В неприятельском войске находились и католические епископы; они шли с крестом в одной руке и мечом в другой. С причаливших в устье реки ?жоры судов на берег сошла шведская знать, в том числе Биргер и Ульф Фаси в сопровождении епископов. За ними высадились рыцари. Биргер, уверенный в своей победе, послал к князю Александру гонца с заявлением: «Если можешь мне сопротивляться, то я уже здесь, воюю твою землю».
Границы Новгородской земли охранялись «сторожами»: в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась «морская стража» ижорян. На рассвете июльского дня 1240 года старейшина ?жорской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал доложить обо всем Александру.
Получив известие о появлении неприятеля, новгородский князь решил внезапно атаковать его. Времени на организацию войска не было. А созыв веча мог затянуть дело и привести к срыву внезапности предстоящей операции. Поэтому Александр не стал дожидаться, пока придут отцовские дружины или соберутся ратники с новгородских волостей. Он решил выступить против шведов со своей дружиной, усилив её лишь новгородскими добровольцами.
По старинному обычаю собрались у святой Софии, помолились, приняли благословение от владыки Спиридона и выступили в поход. Александр воодушевил дружину речью, фраза из которой дошла до наших дней и стала крылатой: «Братья! Не в силе Бог, а в правде! Вспомним слова псалмопевца: сии в оружии и сии на конех, мы же во имя Господа Бога нашего призовем … Не убоимся множества ратных, яко с нами Бог».
Шведский стан, разбитый в устье ?жоры, не охранялся, поскольку шведы не подозревали о близости русских. Неприятельские шнеки (суда) качались, привязанные к берегу; по всему побережью белели шатры, и между ними — златоверхий шатер Биргера. 23 июля в 11 часов утра новгородцы внезапно атаковала шведов. ?х нападение было столь неожиданным, что шведы не успели «опоясать мечи на чресла свои». Войско Биргера было захвачено врасплох. Лишенное возможности построиться для боя, оно не могло оказать организованного сопротивления. Смелым натиском русская дружина прошла через неприятельский лагерь и погнала шведов к берегу. Пешие ополченцы, продвигаясь вдоль берега Невы, не только рубили мостки, соединявшие шведские корабли с сушей, но даже захватили и уничтожили три неприятельские шнеки.
Новгородцы сражались «в ярости мужества своего». Александр лично «изби множество бесчисленное римлян (то есть шведов) и самому королю возложи печать на лице острым своим мечом». Княжий подручник Гаврило Олексич погнался за Биргером до самого корабля, верхом ворвался на шведскую ладью, был сброшен в воду, остался жив и снова вступил в бой, уложив на месте епископа и другого знатного шведа, по имени Спиридон. Другой новгородец, Сбыслав Якунович, с одним лишь топором в руке, смело врезался в самую гущу врагов, косил их направо и налево, очищая путь, точно в лесной чаще. За ним размахивал своим длинным мечом княжий ловчий Яков Полочанин. За этими молодцами наступали прочие дружинники. Княжий отрок Савва, пробившись к центру лагеря противника, подрубил высокий столб шатра самого Биргера: шатер свалился.
Отряд новгородских добровольцев потопил три шведских корабля. Остатки разбитого войска Биргера бежали на уцелевших судах. Потери новгородцев были незначительными, составив только 20 человек, тогда как шведы нагрузили три судна телами лишь начальных людей, а прочих оставили на берегу.
Сражение длилось до наступления вечера, к ночи противники разошлись. Шведы потерпели поражение, к утру отступили на уцелевших кораблях, и переправились на другой берег. Уходу остатков шведского войска не препятствовали.
Победа над шведами имела большое политическое значение. Она показала русским людям, что они еще не утратили прежней доблести и могут постоять за себя. Шведам не удалось отрезать Новгород от моря, захватить побережье Невы и Финского залива. Отразив шведское нападение с севера, русское войско сорвало возможное взаимодействие шведских и немецких феодалов. Для борьбы с немецкой агрессией теперь были надежно обеспечены правый фланг и тыл псковского театра военных действий.
В 1710 году Пётр Первый в память о Невской битве основал в устье Чёрной речки (ныне река Монастырка) в Санкт-Петербурге Александро-Невской монастырь. 30 августа 1724 года из Владимира сюда были перевезены останки Александра Ярославича. В 1797 году, при императоре Павле, Александро-Невскому монастырю была присвоена степень лавры.
Одновременно с этим в честь победы в Невской битве в Усть-?жоре в 1711 году была построена деревянная церковь. В 1798 году на средства местных жителей был воздвигнут каменный храм с колокольней и чугунной решёткой. В 1990 году началась реставрация храма, а ещё через пять лет он был освящён. При храме шестого октября 2002 года установлен и освящён памятник-часовня с поясным (бронзовым) образом Александра Невского.
Виктор Никитин
