Гость "Клуба": Андрей Перепелятников.
Визитная карточка гостя.
Перепелятников Андрей Николаевич родился в 1939 году. Окончил Военно-строительное техническое училище. Затем - истфак Томского госуниверситета.
Прошёл все должности армейской службы, дорос до начальника отдела политработы соединения.
Подполковник в отставке.
Служил в частях Министерства среднего машиностроения (Ныне Минатомэнерго).
Ну, как расстаться с комсомолом?
Ежегодно в конце октября вся страна торжественно отмечала дату рождения ВЛКСМ. Многие ветераны отмечают эту дату и ныне. В том числе - и я. Хотя комсомол исчез вслед за его родителем – партией коммунистов.
Роль этой многомиллионной организации молодёжи, руководимой КПСС, была в истории страны и в моей судьбе весьма существенной.
Судьбу с комсомолом я связал в 1956 году. Учился в девятом классе. В марте того года стал секретарём школьной комсомольской организации. В начале апреля того же года был избран членом Степновского (ныне г. Элиста) городского комитета комсомола и делегатом на Ставропольскую краевую конференцию ВЛКСМ.
После школы – военное училище. Там я скрыл своё «руководящее» комсомольское прошлое. Но после училища неожиданно был вывезен из своей роты прямо на комсомольское собрание другой части. Там меня избрали секретарём комитета комсомола отряда. А через год –секретарём комитета комсомола полка. В полку было около полутора тысяч комсомольцев. Мы имели свою печать, расчётный счёт у нас был в городском комитете комсомола. Денежными средствами от комсомольских взносов, за сданный металлолом, заработанными на комсомольских субботниках, мы распоряжались сами. Одно время на счету нашей организации было более 1300 рублей. Сумма по тем временам немалая. Решением комитета комсомола полка меня наградили именными часами за активное участие в сборе и сдаче металлолома. Во все роты купили телевизоры, закупили спортивную форму для волейбольной команды полка. Комсомольская организация нашего полка в закрытом городе Красноярск-45 считалась одной из лучших. Я был избран членом Красноярского краевого комитета комсомола. В январе 1967 года наш полк, выполнив свою задачу, был расформирован, а я переведен в город Томск-7 (Ныне Северск). Полтора года в штабе управления войск я прослужил старшим инструктором политотдела, а потом был назначен помощником начальника политотдела по комсомолу. Городская комсомольская организация ВЛКСМ насчитывала около одиннадцати тысяч комсомольцев. ?з них более девяти тысяч были комсомольцы нашего большого войскового соединения. Служил в этой должности до 1973 года. Был членом бюро городского комитета, членом Томского обкома комсомола. Таким образом, из почти 28 лет службы целых девять лет я занимал должности комсомольского работника. Был
в гуще многих важных и интересных событий и дел комсомола.
Скажу так: в жизни комсомола и моей работе было много такого, чем я горжусь. Но было много и такого, что вызывает искреннее сожаление.
Я горжусь тем, что мой комсомол воспитал миллионы подлинных патриотов нашей родины, что при участии комсомольцев в стране строились гигантские предприятия многие из которых и сегодня работают на благо России. Тысячи юношей и девушек с комсомольскими билетами сражались на фронтах и в тылу с немецко-фашистскими захватчиками. При участии комсомольцев были построены дворцы культуры, спорта, стадионы. Многие комсомольцы, осознавая важность сооружаемых для обороны страны объектов, проявляли подлинный трудовой героизм. К примеру, на сооружении шахт для баллистических ракет в степях Казахстана и Южного Урала работали порой по двенадцать – четырнадцать часов в сутки, стараясь, чтобы вовремя встали на боевое дежурство баллистические ракеты.
В ряды ВЛКСМ должны были принимать лучших молодые люди. За недостойное поведение, многие получали взыскания и даже исключались из рядов ВЛКСМ. За провинность на комсомольца заводилось персональное дело, его проступок обсуждался на бюро первичной организации, а потом на общем собрании комсомольцев. На многих ребят и девушек эти разборы оказывали благотворное влияние. Ребята искренне переживали предстоящий разбор персонального дела, давали слово своим товарищам больше не допускать проступков. ? разве это плохо?
Нелёгкие времена переживает ныне Россия. Люди возмущаются двуличием наших чиновников. Они вещают с экранов и в многочисленных изданиях одно, а на деле все граждане видят совершенно другое. Но давайте признаемся, что корни этого двуличия растут из нашего прошлого, в том числе и из комсомола. ? это самая мерзкая страница в истории многомиллионной молодёжной организации. Сколько ребят загоняли в комсомол военкоматы, борясь за «качественный» состав призывников! На призывных пунктах ребят фотографировали, работники райкомов комсомола тут же заполняли бланки комсомольских билетов. Райкомовцы таким образом увеличивали показатели роста своей организации. А сколько комсомольских билетов наспех вручали ребятам на вокзалах, отправляя сагитированных на Ударные комсомольские стройки?
ЦК ВЛКСМ, его комсомольские издания на весь мир шумели о подвигах комсомольцев построивших гигантские электростанции, заводы, осваивавших целинные земли и нефтеносные районы Сибири и крайнего севера, построившие железные дороги в невероятно трудных климатических условиях. Славному комсомолу, рапортовавшему родной партии о своих свершениях, вешали на знамёна ордена. Но те же штабы ударных комсомольских строек знали, что самую трудную работу на этих стройках выполняли тысячи заключённых и солдат. На забивке «серебряного костыля», другими словами на торжествах по случаю встречи двух отрядов строителей железной дороги Асино-Белый яр в Томской области, мне пришлось принимать участие. Рельсы состыковали, дорога стала сквозной, о подвиге комсомольцев отрапортовали. Но, привезший на торжества делегацию из областного центра поезд из пяти старых пассажирских вагонов, простояв пару часов на новеньких рельсах, по оси оказался в воде. Трясина болота насыпь с рельсами приняла в свои недра. Мы по новой «героическими трудами комсомольцев» построенной железной дороге еле унесли оттуда ноги. Я приехал домой, а по телеку идут снятые мною кинокадры забивки серебряных (последних) костылей дороги Асино – Белый яр. Кинооператор «Вестей» и журналист “Комсомолки” ещё не добрались до Москвы. Секретарь ОК КПСС А.Г. Мельников на всякий случай отобрал у меня камеру с отснятым мною материалом. Самое главное, что на стройке я не увидел ни одного рабочего строителя комсомольского возраста. Мельников видел, какие лица я снимал и, может быть, поэтому отобрал кинокамеру. А как «герои комсомольцы» давились, штурмуя вагон нашего поезда с буфетом, в котором продавали пиво! ? как мешками они его пёрли по своим вагончикам! Эти сюжеты я снимать не стал.
Композитором Пахмутовой и её мужем воспето строительство комсомольцами ЛЭП-500. Песня неплохая, в годы нашей молодости это был один из главных хитов. Но строили ведь ту линию и её вспомогательные объекты в основном воины строители министерства Среднего машиностроения. Да, среди наших воинов было много комсомольцев. Да, трудились ребята отлично. Но какие ж они были добровольцы? Старший лейтенант Табатчиков из нашего Управления войск во главе нескольких бригад воинов рубил просеку на очень сложном участке тайги. Однажды он получил из дому известие, что приговор суда в отношении его старшего брата приведён в исполнение. Любимый брат был расстрелян. С горя Вася напился. ? в это самое время на его участке приземлился вертолёт с секретарём крайкома комсомола, Пахмутовой и её мужем, начальством стройки, газетчиками. Спьяну Вася встретил незваных гостей, мягко говоря, негостеприимно. К его переживаниям гости добавили «соли на раны», расспрашивая его о делах на Всесоюзной Ударной комсомольской стройке. ? Вася взбесился…
Позволю себе одно соображение. Не отсюда ли берут начало потоки сегодняшней похвальбы о том, что страна очень успешно развивает экономику, сокращая зависимость от продажи энергоносителей за рубеж? Но все же знают, что если в 2005 году доходы от нефти и газа в структуре экономики страны составляли 40%, то сегодня уже 70%. «Успешно развивается наше сельское хозяйство», - слышим мы из уст наших руководителей. А видим, что поля страны зарастают бурьяном и лесом. Говорим, что в стране очень выгодно работать иностранному капиталу - а на деле бизнес «делает из России ноги». «Нормально работать здесь невозможно», - говорят многие. Мы, слушая всё это, молчим, соглашаемся. Почему? Привыкли с комсомольских наших лет? Очевидно. Не в этом ли ответ на наши горькие вопросы? Почему, скажем, маленькая Беларусь, опять-таки, по словам наших чиновников, катящаяся в экономическую бездну, снабжает нашу громадную страну мясом и молочными продуктами, отличными грузовиками, тканями, обувью, отличной бытовой техникой и инструментом, по качеству сравнимым с немецким, а мы не можем? За рубежом уже покупаем даже шамовочный, то есть огнестойкий кирпич. В стране его производство заброшено. Я уже сбился со счёта, сколько раз наш Авиастар набирал на работу сотни и тысячи новых рабочих после обещания руководства страны огромных заказов на новые машины. Но через месяц - другой вновь принятых сокращали. ? ни разу, никто не ответил нам на вопрос, почему не исполнено очередное обещание заказов, кто обманул? Почему? Какие к оному приняты меры?
Ещё в годы работы в комсомоле я видел, что нашу молодёжь в комсомол, в её большинстве, влекло не отнюдь учение марксизма – ленинизма. То есть, очень многие юноши и девушки в комсомол вступали далеко не по идейным соображениям. Да, очень многие ребята были вынуждены вступать в комсомол карьеры ради (как и в ряды КПСС их родители). Членство в комсомоле помогало поступить в престижные ВУЗы, устроиться работать на режимные, оснащённые по последним достижениям науки и техники с высокой заработной платой, предприятия. Не комсомольцу трудновато было получить учёную степень…
Конечно, комсомол организовывал и претворял в жизнь дела, которые влекли, влекут сейчас и будут всегда увлекать молодость. Комсомол объявлял призывы осваивать небо, идти в авиацию, в парашютный спорт, во флот, осваивать районы Сибири и Дальнего востока, возводить гигантские гидроэлектростанции, осваивать целину и прочая и прочая. А ведь новизна событий, романтика подвига биологически присущи молодым. Комсомол, говоря другими словами, звал молодёжь в гору, и миллионы молодых людей на эти призывы с горением молодых сердец откликались. Вот, на мой взгляд, та главная идеология, на которой базировался, рос и жил комсомол.
Не господствует сегодня на просторах России идеология марксизма. ? ладно. Но почему мы сегодня не даём нашей молодёжи того доброго и нужного стране и народу, на что она способна, на что с трепетом отзовётся? Может потому, что ничего не делаем, а только говорим? Говорим, что строим самые современные самолёты и вертолёты. Строим гигантские надводные и подводные боевые корабли? Но кто будет управлять этими сложными аппаратами? Единственное на сегодня в стране военное училище вертолётчиков в городе Сызрани, в этом году на первый курс набрало всего 30 человек. Единственное в стране Нахимовское училище в Петербурге вскоре будет закрыто. Наше ульяновское военно-техническое училище переведено в провинциальный городок Саратовской области и, по сути, по своим возможностям подготовки очень востребованных специалистов опущено, как сейчас говорят, «ниже плинтуса».
Кстати, комсомол в своё время воспевал не только героику лётчиков, моряков, первопроходцев Сибири и так далее. На щиты славы комсомол поднимал и подвиги горняков, ребят-каменщиков и девчат-штукатуров, молодых комбайнеров и доярок. Существующие сегодня молодёжные организации своих членов на подвиги трудовые не зовут и не воспевают. Главные задачи у нынешних властей, очевидно, иные. А дороги и дворцы спорта, новые города и заводы нам построят ребята из ближнего и даже дальнего зарубежья? Богатства Сибири и Дальнего востока освоят молодые китайцы?
Если молодому человеку не помогать стремиться к вершинам научных знаний, к подвигам, к нравственности, то ему легко дается движение вниз. А это пьянство с юных лет, наркотики, подвиги в «группировках»? Мне искренне жаль нашу нынешнюю молодёжь.
? последнее: через комсомол прошли миллионы наших граждан, он навсегда остался в судьбе старших поколений нынешней России. Потому от души поздравляю всех бывших комсомольцев с датой рождения нашего Комсомола.
Андрей Перепелятников, ветеран комсомола.
От ведущего.
Любое грандиозное свершение в истории человечества, любой тектонический разлом в жизни страны или нации, естественно, неоднозначен. Этот относится и к десятилетиям существования гигантского материка по имени «КОМСОМОЛ».
Позволю себе (также ветерану комсомола) некоторые реминисценции. Мне приходилось не раз бывать на тех же «комсомольских стройках», о которых упоминает Андрей Перепелятников. Впечатления, прямо скажу, были отнюдь не благостные. Спустя много лет, в одной из своих книг я выразил их вот таким образом:
«Государству и обществу пора бы озаботиться воссозданием человеческой души.
Я не противопоставляю материальное духовному. Я пытаюсь просто напомнить о законе равновесия.
Мы плохо живем материально, ибо попрали законы экономики. Мы бедны духовно, ибо предали забвению заповеди духовного строительства. На вопрос: существует ли сейчас в нашей жизни нравственный идеал, некий эталон духа? Правильным ответом будет отрицательный. ? одна из причин — вторая, на мой взгляд, после отсутствия собственности — это привычка «социалистического Отечества» латать все свои прорехи, удовлетворять все свои нужды — будь то добывание хлеба или сооружение заводов не уменьем, а число. Числом людей, загнанных в Гулаг («Стране нужно рыть Беломорканал и добывать золото Колымы!»); собранных в колхозы («Стране нужно растить хлеб!»); эшелонированных в тайгу («Стране нужно строить!»); а потом — ВАЗ (КамАЗ) — и еще в сотни таких мест, где жизнь, душа, сущность человека не имели никакого значения. Знание имели только кубометры, километры и центнеры. Да, еще и время: ведь надо было спешить; надо было быстрее наращивать грозные мускулы монстра мечтавшего покорить земной шар; организовать на нем «великую революцию»... ?сключительная приоритетность государственных целей, осуществляемых принудительно и полупринудительно — разве могла она допустить наличие в человеческой душе ясности и постоянства? «Время, вперед!» — провозгласила партия. Остальное — чушь! Сотни тысяч пар ног, обутых в лапти стараниями чрезвычайной государственной комиссии «Чеквалпап» (ЧК по лаптям и валенкам — была такая!) шагали не только по лесам бесчисленных «строек социализма» — они восходили на свою Голгофу. В этом пути были лишними такие понятия, как привязанность к родным краям; тепло родного дома; благодать устойчивого бытия... «Мустафа дорогу строил, Мустафа по ней ходил», — вот квитэссенция гордости тех лет. ? пролетарский классик Максим Горький затевает не историю, скажем, поселков, городов, родов, династий — он затевает «?сторию фабрик и заводов»: ведь надо было сделать не машину придатком человека, а наоборот — человека превратить в винтик государственной машины! ? — превратили!
Виноватых искать бесполезно: грешны мы все.
Долг перед родиной... С детства мы слышали эти слова и чаще всего в них были — призывы: рвануться туда, где Отчизне трудно, где обязательно мы нужны — и именно сейчас!
На целину! На КАМАЗ! На Красноярскую ГЭС! В Тюмень! На БАМ! Строить! Возводить! Прокладывать! Поднимать! Осваивать! С корчагинских времен звенело над страной залихватски-задорное: «Даешь!»
Усидишь ли на месте, если Родина зовет и райком подгоняет?! Гудели поезда, стонали вокзалы, неслись эшелоны. Увозили парней-девчат от матерей-отцов, братьев-сестер, друзей-товарищей... ? от родной земли. А целая армия подпевал благословляла это «великое переселение». «Партия велела — комсомол ответил: «Есть!». «Едем мы друзья в дальние края, станем новоселами и ты, и я!». «А я еду за туманом... и за запахом тайги». «Летчик над тайгою верный курс возьмет, прямо на поляну посадит самолет», «Снятся людям иногда голубые города, у которых названия нет...». Комсомол неистовствовал. А сладкоголосая Александра Пахмутова? Уж куда только не заманивала она молодых, чего только не обещала! ? любовь, и счастье, и зори, и запахи... ? убегали безмозглые парнишки и девчонки от отцовского дома и материнского сердца на край света, мыкались по палаткам, познавали рюмку и беспутную постель, привыкали к безалаберности. А в это время ветшали дома отцов, зарастали крапивой и лебедой ухоженные огороды, затягивал осиротевшие поля России, истлевали на ее просторах деревни, лишенные молодого поколения.
КТО считал, сколько покалеченных душ оставлял за собой этот мутный вал бродяжничества, порожденный государственным безразличием к отдельной, маленькой личности на фоне грандиозных свершений? Во что обошлось стремление наших вождей залатать любую державную прореху людской «массой» — будь то поднятые целины, ловля рыбы на Курилах, сооружение автозавода на Каме или железнодорожной ветки в Сибири? Мне не раз доводилось бывать на многих «сверхударных» комсомольских стройках, и я видел, как быстро ломались, калечились, теряли нравственные ориентиры пареньки и девчата, уведенные от отцов и матерей комсомолом и брошенные в палатках, бараках, общагах на усмотрение вельможных начальников, пахановатых бригадиров, жуликоватых завхозов и вчерашних зеков. Кто-то обретал славу и должности — а сотни тысяч молодых людей, оторванных от корней своих, теряли достоинство, мельчали душой, спивались, становились жуликами, лодырями и циниками...
Не оттуда ли аукнулось сегодня? Не те ли искалеченные, изогнутые, скрученные стволы дали новые побеги?
Конечно, переселенцы были всегда. Люди во все века уходили от родных околиц за лучшей жизнью; ради идеи, в силу необходимости, спасаясь от голода. НО, во-первых, отрыв от родных земель никогда не был столь массовым, а во-вторых, никогда, за исключением разве войн, на его осуществление не мобилизовались все могущественные силы государства — от ГУЛАГа до Союза композиторов. Какая-то личная цель вела во все времена переселенца за туманные горизонты — и только мы бросались вперед исключительно во имя государства. Но — дико представить: покидались родные края с песнями-плясками!
? зачислять этот массовый исход в разряд героических поступков?
В чем он, этот героический долг перед родиной? В том, что мы бросались по ее «зову» во все концы света строить, прокладывать, открывать, закладывать, тянуть и осваивать? Да, строили. Да, закладывали. Но считал ли кто-нибудь, прикидывал ли: сколько потеряли — и ЧТО потеряли. СОЗ?ДАЯ?
Я имею в виду не только материальные потери, хотя и они бессчетны. Я имею в виду нечто гораздо более существенное.
Вот статистика: ныне лишь каждый третий гражданин страны живет в тех краях, где родился и вырос. Двадцать миллионов человек кочуют ежегодно! Цыганщина одолела народ.
Что обретает и что теряют нация и земля в результате кочевья, ставшего привычным образом жизни миллионов людей? Чем обернулись призывы «ехать в тайгу за туманом?» Только тем, что оскудели пашни в обжитых местах, разорились деревни, и обнищала некогда вполне благополучная российская провинция? А формирование психологи вечного бродяжки — переселенца; перманентного «перекати-Коли», которому «все до лампочки» и ничего не нужно, кроме подъемных, койки в общежитии, да прибавочного к зарплате коэффициента? А появление личности (точнее, субъекта) который давно смирился с неустроенностью, бивачным бытом, под казенной крышей? Не только смирился — ему даже выгодна обстановка вокзальной неразберихи — вольготнее жить, легче поймать выгоду в мутной воде, не перед кем держать ответ. Деньги шальны, мораль низкопробна, жизнь беспечна. Этот соблазн особенно губителен для молодежи. Вдали от родных — близких, он ведет к люмпенизации души. А уж там, где люмпен — какая может быть память, какая «любовь к родимым пепелищам, любовь к отеческим гробам». Какая может быть Л?ЧНОСТЬ?
Мы погрязли в безднах бездуховности не только потому, что позволили отнять у гражданина собственность, снести с родной земли храмы и святыни. Мы стали однодневками и потому, что охотно и даже азартно бросались куда угодно по любому поклику наших «гениальных» правителей. Да и если бы этот призыв всегда диктовался действительными нуждами державы — а не служил бы покрытием бесхозяйственности, недалекости, некомпетентности! Сколько народной энергии ушло на бесчисленные «проекты века», чья отдача сомнительна, чего стоит один многомиллиардный БАМ, построенный «в никуда»? Нас десятилетиями приучали к мысли, что истинно важные дела вершатся только там, куда упадет взгляд правительства; что любой клич к действию брошенный «родным ЦК КПСС» священен и подлежит неуклонному исполнению: будь то мобилизация молодежи на целину или отправка ее в афганский ад...
Стоящим делом считались только грандиозные замыслы. Налаживание жизни и быта людей в бесчисленных деревнях, городках, поселках страны, заботы об их уюте, чистоте, ухоженности презрительно игнорировались. В стране коммуналок, бараков и ветхих дедовских изб отсутствие повседневной заботы о людях не могла е обернуться цыганщиной, равнодушием к родным местах, утратой исторической памяти. Отсутствие собственности поощряло всеобщей разрушительный зуд, бегущий впереди созидательности... Чудовищный процесс, возможный только у нас: создавать новое, наплевав на старое. Слова «...разрушим до основанья, а затем» — оказались роковыми. Потери выдающихся архитектурных и художественных памятников общеизвестны, они оплаканы и уже трудно поверить в их восстановление.
Но в реестр невосстановленных национальных утрат надо причислить и эрозию душ, порожденную бессмысленной миграцией миллионов людей. «Где родился — там и пригодился» — эта вековая мудрость не про нас, она служить иным народам... Мы — временщики, нам чужды постоянство, традиции, оберегание сделанного до нас. Наличие некой всемогущей и злой силы, бестолков, постоянно и суетливо перекрещивающий наш мир стало неизбежностью нашего существования. Утрачена преемственность. Сделав пока еще так мало хорошего на этой земле, мы тем не менее лихо научились предавать все забвению. Мы — несказанные мастера ломать, переименовывать, сносить, переносить, убирать переиначивать.
? это, увы!- не всегда «есть хорошо».
Жан Миндубаев
