Гость клуба — Борис Костишко Визитная карточка гостя: Костишко Борис Михайлович, ректор Ульяновского  госуниверситета, доктор физико-математических наук, профессор, заведующий кафедрой. Родился 9 декабря 1965 года в   республике Мордовия. Окончил  Московский  государственный университет. Вехи трудового пути: ассистент - заведующий кафедрой-  директор института. С 1992 года трудится  в  Ульяновске,  активно участвует   в становлении молодого университета, в создании и развитии его. Профессор Костишко - специалист в области высоковакуумной техники, спектроскопии и полупроводниковой технологии. Был  руководителем  и участником многих проектов  и  программ в области высшего образования.  Опубликовал более двухсот научных и учебно-методических работ. Борис Михайлович  активно участвует в организации  Корпоративного института высоких технологий в авиа- и автомобилестроении, в формировании и реализации программ по вопросам строительства, экономики, высоких технологий,  использования современных средств обучения. -  Борис Михайлович, возьмем, как говорится, быка за рога. Недавно российский премьер Дмитрий Медведев посетовал, что в стране "развелось" слишком много высших учебных заведений. По его мнению такое количество вузов россиянам не нужно. Как вы относитесь к этому суждению? -   Действительно, университетов в современной России на порядок больше, чем в СССР перед перестройкой. Это если считать и государственные, и негосударственные вузы, их филиалы и представительства. Однако такое «размножение» вузов было обусловлено объективными факторами. Представьте  себе университетскую структуру «позднего» СССР. Весьма ограниченное количество центров, где сосредоточились ведущие вузы –  это столица и наиболее крупные города. А выпускники университетов распределялись для отработки по стране принудительно, в статусе молодого специалиста. Я, кстати, именно из-за этого и родился в Мордовии. Мама из Мурманска, отец из села с западной Украины, учились и поженились в Ленинграде,  их «распределили» в Мордовию. Сейчас такое себе даже представить трудно – миграция трудовых ресурсов имеет строго направленные вектора. Если говорить образно, «кровь» вытекает из региональных образований в более успешные и богатые центры. В новейшей истории страны принудительная «распределиловка» признана антиконституционной, и, как следствие, все выпускники престижных центральных вузов до предприятий отрасли, на которых они должны работать, просто не добираются. Что было делать в такой ситуации регионам? Как решать свои кадровые проблемы? Пришлось в срочном порядке создавать у себя новые вузы или открывать филиалы от центральных университетов для реализации принципа «где родился, там и пригодился». Конечно, отмена распределения - не единственная причина, сработало еще много факторов. Сложность предоставления жилья, желание вузов заработать на гуманитарном и экономическом образовании и так далее. Но в результате мы получили, то,  что получили. Университетская система по инерции переросла достаточные для страны объемы и стала избыточной, несбалансированной.  - Все чаще и чаще и общественность и власть говорят, что наши университеты и институты выпускают не тех специалистов, которые востребованы страной. Перехлест в подготовке юристов, экономистов, бухгалтеров, конечно, ощутим. Но что и как нужно, по вашему мнению делать, дабы уравновесить вечную дилемму: потребности экономики - возможности образовательных учреждений? -  Каждый университет стремится удовлетворить интересы, в первую очередь,  государства (для чего и  получает финансирование бюджетных мест) -  и граждан страны (для чего предусмотрено внебюджетное обучение). В последние пять-шесть лет действительно происходит планомерное снижение количества бюджетных мест для юристов, экономистов и гуманитариев. Однако желающих получить это образование меньше не становится. Что должны в этой ситуации сделать вузы? Прекратить набор на эти специальности? Но если мы говорим, что образование – это некий, довольно специфический, вид услуг, то какое право вузы имеют отказывать в их предоставлении? Ведь насильно никто абитуриентов на эти специальности идти не заставляет. Есть спрос - обязательно будет и предложение. По-другому быть не может. - Говорят, что количество студентов-бюджетников сокращается. В то же время увеличивается плата за обучение. В Ульяновске она доходит до 120 тысяч за курс. Чем это вызвано и к чему в конечном счете может привести? - В 2012 году вступил в действие 83 Федеральный Закон, который предусматривает, что плата за обучение на внебюджетном месте не может быть меньше того объема средств, которые выделяются государством на финансирование аналогичного бюджетного. Это логично, так как предоставляется один и тот же объем услуг, и непонятно, почему они должны по-разному оплачиваться. Кроме того, устраняются нарушения законодательства из-за перекрестного финансирования, когда государство частично оплачивало подготовку внебюджетников. Вроде все правильно, но бес, как водится, расположился в мелочах. В данном случае в реализации закона. Почему установили одинаковые цены для всей страны, если разные вузы финансируются  очень по-разному? Да и регионы очень сильно отличаются по качеству жизни, уровню возможностей и структуре спроса.  Почему выставили такие низкие коэффициенты для заочников? ? еще много вопросов, ответов на которые пока нет. ? самое главное, подготовка внебюджетников ранее воспринималась как чисто рыночная деятельность, которая вдруг теперь стала строго регламентированной государством.      Университетам «сделали холодный душ».  ? , стало быть, надо перестраиваться нам самим, менять свою психологию. А стоимость в 112 тысяч рублей выставлена не в Ульяновске, а во всей стране для определенного перечня специальностей, при обучении на которых требуется сложное оборудование, расходные материалы и тому подобное. Это как раз очень логично и разумно. Ведь для  того,чтобы подготовить инженера, нужно значительно больше средств, чем для обучения, скажем,  того же юриста. - Как-то мне пришлось услышать мнение одного  из не самых глупых американцев, который полагает, что высшее образование в любой стране вообще должно быть бесплатным, так как оно не просто удовлетворяет потребности хозяйствования, но и вообще поднимает уровень образованности нации, меняет ее менталитет. Согласны с такой точкой зрения? -  Сомневаюсь, что американец мог такое сказать, у них высшее образование все платное и очень дорогое. Другое дело, что существует огромное количество фондов, внутривузовских грантов и так далее для обучения талантливых студентов. Тут лучше было бы говорить об опыте Чехии, в которой обучаться на чешском языке может любой желающий, вне зависимости от своего гражданства. Это очень большое финансовое бремя  для страны и неизвестно, как долго в условиях кризиса еврозоны будет продолжаться. Но сам эффект от такой государственной политики в высшем образовании потрясающий - огромное количество людей обучились чешскому языку, ассимилировали в культурную жизнь Чехии, привязались к их технологическим и информационным стандартам и платформам и вывели Чехию по качеству подготовки студентов на уровень Германии. А это дорогого стоит. Но если говорить о роли высшего образования вообще, я согласен с заявленной позицией. Даже, более того, университеты, по-моему, выполняют важнейшую роль социальных стабилизаторов. В эпоху перемен эта роль для государства может быть и более важна, чем даже образование и научные изыскания. На выходе из вузов мы имеем не «безбашенных» нигилистов, а молодых людей с внедренной парадигмой поведения и сформировавшимся представлением о карьерном росте, патриотизме, семейных ценностях и так далее. - Как я слышал, сейчас начинается государственная поддержка частных образовательных учреждений. Чем это вызвано? Не повторятся ли тут те самые ошибки, которые свершились в стране во времена правления Михаила Горбачева: тогда при государственных предприятиях стали создавать кооперативы, что привело к быстрому обогащению одних и столь же быстрой деградации производств. Понятно почему: государственные средства быстро потекли в личные карманы. - Я считаю, что негосударственные вузы имеют право на существование. Это нормально и правильно в рыночных отношениях. Однако в бизнесе должны остаться только добросовестные частники. А их, уверяю, не так много. В этом году негосударственные вузы получили доступ к конкурсу на бюджетные места (добивались этого долго и упорно, мотивируя неравенством в сфере высшего образования). По результатам конкурса госзаказ на подготовку получили около пятидесяти «частников» из более чем тысячи. Вот такая реальная картина. А что же представляют из себя остальные «негосударственники»? Ведь даже люди, не связанные с образованием, знают, что, как правило, это чистая «липа». С подложными договорами об аренде помещений в подвалах или цехах, которые выдаются за учебные аудитории, с приписанными «чужими» преподавателями, с удивительно низкими ценами на обучение....?  в итоге -  с примитивной продажей дипломов. Кстати, кто-нибудь видел хоть один негосударственный вуз, готовящий инженеров или медиков? ? не увидите. Возникает вопрос, а кому выгодно существование такой широчайшей сети липовых вузов? Ну уж точно, не государству. Добросовестным вузам это тоже не нужно, потому что, как ни странно, дипломы мы все выдаем одного государственного образца. Зачем нам такие «халтурщики», убивающие престиж государственного диплома? Когда говорят об уменьшении количества государственных вузов, но скромным молчанием обходят сотни липовых негосударственных университетов, возникает тот же самый вопрос – кому-то это нужно? - В США как правило в каждом штате несколько университетов и лучшие из них - это те, которые существуют на средства частных лиц, корпораций, различных кампаний. У нас такое развитие высшего образования возможно? - Пока мне это трудно представить. Наши частные кампании считают, что и так платят много налогов, и государство должно решать вопросы с образованием из этих средств. Они предпочитают дожидаться выпускников вуза за пределами университета. Хотя есть и приятные исключения, которые вкладываются и финансово, и интеллектуально в подготовку студентов, так сказать, становятся для выпускника вторым родителем. У нас к таким относятся хайтековские фирмы и нефтегазовый бизнес. Но пока это только исключения. - В любом деле необходима конкуренция. Применительно к нашей теме - конкуренция обучающих. Как эту конкуренцию можно реально установить? -  Я считаю, что при укрупнении вузов лозунг «чем больше вуз, тем лучше» в принципе абсурден. Ну давайте оставим в конце концов  на всю страну один университет -  МГУ им.М.В.Ломоносова. Более того, в регионе должна быть конкуренция между вузами и специальностями. Эта конкуренция - самый мощный стимул для развития качества образования, для улучшения материально-технической базы, для совершенствования кадрового потенциала. Как только вуз становится монополистом, появляется проблема с мотивацией роста, и тут уж никакие, даже самые правильные слова и программы, не помогут. Действительно, если  чуть ли не в каждом втором  российском университете  учится тысяча или чуть более  студентов, то о каком образовании и науке там может идти речь? Еще раз хочу подчеркнуть, что модернизация  образования должна пройти с использованием конкретных объективных критериев  -  и не иначе. А  в итоге привести к улучшению ситуации в образовании. Надоело жить «по Черномырдину» (хотели, как лучше, а вышло, как всегда)  и после реализации каких-то проектов видеть выжженную землю на месте сада. - Когда-то в образовательном процессе была велика роль профессорско-преподавательских сообществ. Были даже созданы межвузовские учебно-методические советы, которые прилагали усилия по объединению интересов экономики и образования. А сейчас кто сопрягает эти ипостаси? Работодатели участвуют в определении тех направлений, которые приоритетны сегодня и будут востребованы и завтра и сегодня. ?ли вузы остались один на один с проблемой? -  Пока еще остались такие экспертные сообщества – учебно-методические объединения (УМО). Но их голос все тише и тише. Сама проблема очень насущная – вся страна перешла на образовательные стандарты третьего поколения. ? если в стандартах предыдущего поколения УМО прописало довольно подробное содержание курсов, то в новых такого нет. Есть только название и требования по расчасовке. А скажите мне, доктору физико-математических наук, что такое «физика»? Я знаю много определений, но самое любимое: это все, кроме собирания марок. В начале процесса создания новых стандартов предполагалось, что сообщество работодателей в лице Российского союза предпринимателей и промышленников (РСПП) разработает не только профессиональные стандарты (требования к специалистам), но и, совместно с вузами, наполнит содержанием все учебные курсы. Этого не произошло или, по-крайней мере, произошло лишь в счетном количестве случаев. А в результате картина стала абсурдной, так как в ней отсутствует необходимый элемент. Все понимают, что без него ну никак нельзя было переходить на новые стандарты, но «планы срывать нельзя»… Теперь каждый университет выкручивается как может, стараясь в меру своих связей с местными работодателями решить проблему и создать по максимуму разумные и эффективные учебные программы. Как раз для этого и нужна справедливая, взвешенная и очень продуманная модернизация вузовской сети. - Какова вообще, на ваш взгляд, роль вузовских систем в жизни и развитии российских провинций. - Чрезвычайно важна. Я приехал в Ульяновскую область двадцать лет назад и был удивлен – слово «книгочей» у аборигенов было ругательным. Сейчас и город, и область очень сильно изменились. Уверен, региональные университеты сыграли здесь не последнюю роль. Приятно также встречать наших выпускников, занимающих серьезные посты, успешно работающих в бизнесе у нас в области, в других регионах страны и за рубежом. С Борисом Костишко беседовал Жан Миндубаев