Клуб «Симирский глагол».
Ведущий Клуба – Жан Миндубаев.
Тема заседания: «Пыль веков».
Гости Клуба: Дмитрий Точёный, Наталья Точёная.
Дефицит беспросветный
(экскурсия по ульяновским магазинам в 1938 году).
Отказ от НЭПА и переход к централизованному планированию породил вечную и неразрешимую проблему советской системы – дефицит продовольственных и промышленных товаров. Реальную картину вопиющей нехватки хлеба, мяса, молока, рыбы, овощей, обуви, одежды, посуды в 30-х годах ХХ века создали, опираясь на богатый архивный материал, Е.А. Осокина и Ш. Фицпатрик. Апологеты ?.В. Сталина, напротив, даже не упоминают о дефиците товаров в период первой и второй пятилеток. Как получить хотя бы относительное представление о масштабах дефицита? Давайте полистаем страницы газеты «Пролетарский путь» – печатного органа ульяновских коммунистов. Его номера за 1938 год позволяют провести более чем интересную прогулку по торговым точкам «Родины В.?.Ленина». «О внешней и внутренней неприглядности магазинов, – констатирует 17 июня «Пролетарский путь», – говорит каждая мелочь: облезшие фасады, грязные стены, убогие витрины». Газета рассказывает о торговых залах универмага: «В нем нагромождение мебели. Стоит она и в первом отделении – галантерейном, и во втором – посудо-скобяном. Но непригляден вид этой неаккуратно расставленной мебели. На дорогую кровать взгромоздился детский педальный автомобиль, ширмы расставлены так, что к ним подойти нельзя, у многих шкафов разбиты стекла, на всей мебели густые слои пыли». Угрюмо встречал покупателей хлебный ларек, расположенный на улице Бебеля. «Половину помещения, заняли дровами...» Удручающей, по мнению газеты, была обстановка в бакалейном магазине, (улица Гончарова): «Покупатели там курят, пол всегда грязный». ? уж совсем печально смотрелись торговые точки на окраинах города: «В Заволжье, – сообщил «Пролетарский путь» 20 ноября, – 25 магазинов. Большинство не отвечает правилам санитарии и гигиены. Магазины №№ 10 и 15 по Ленинградской улице находятся в подвале. Кубатура их очень маленькая, освещение плохое, здесь сыро и грязно». Жалобы на нарушения правил торговли, на хамство тех, кто стоял за прилавком, систематически печатал орган ульяновских коммунистов. «Кондитерский магазин на улице К. Маркса считается лучшим в городе. Но с покупателями здесь обращаются грубо. Гражданке, заявившей, что булка не свежая, продавщица ответила: иди и не кричи». «Бескультурье и нечистоплотность, – досадовал второй покупатель, – гнездятся в горторге и кустарных артелях. В магазине № 14 чашка весов, на которой стояла гиря, оказалась тяжелее своей соседки на 30 граммов. В ларьке № 21 десятикилограммовые весы тоже оказались в неисправности». Третий возмущался тем, что хлебно-бакалейный магазин № 40 на улице Шевченко часто бывает закрыт. «Здесь нет оберточной бумаги. На вопросы посетителей один ответ: «Бумагу должны приносить покупатели». За ее неимением сахар, конфеты, печенье приходиться класть в карманы. Не лучше и в бакалейном ларьке № 8. Здесь продавец не имеет даже лотка, продукты на весы он кладет руками». В торговых ларьках, киосках, магазинах вошло в систему не додавать копейку или две: «Когда об этом напоминаешь продавцам, они отвечают: «Копейка не рубль. Зайдите завтра». «Недавно я купил – в магазине № 27 конфеты за 20 рублей 80 копеек за килограмм. В них оказались черви. В булке, купленной в ларьке № 8 на улице имени Карла Маркса, оказалась муха. ...продавцы грубы...» В ульяновских магазинах царил безжалостный и беспощадный дефицит практически всех товаров. Самыми тяжкими были поиски основных продуктов питания. «Когда же будет колбаса?» – под таким броским заголовком появилась статья в «Пролетарском пути» 8 июня. «Для ульяновцев, – писал журналист А.Донской, – это далеко не праздный вопрос. Можно сказать, до того актуальный, что разговоры о колбасе можно услышать на улице, в буфетах, ресторанах, не говоря о магазинах. О колбасе говорят в горторге. Говорят второй месяц и договорились до того, что колбаса для Ульяновска превратилась в неразрешимую проблему». «... Мясокомбинатовцы забелили окна и двери своего колбасного магазина и на стекле начертали: «Ремонт». Тема дефицита продовольственных товаров не сходила со страниц «Пролетарского пути» за весь 1938 год: «В магазинах пищеторга часто не бывает чая, лаврового листа. Редкостью является копченая рыба, сливочное масло». 24 июня орган ульяновских коммунистов расширил перечень дефицитных продуктов: « Горторг, на своих базах, не имеет толокна, варенья, повидла, мармелада, горчицы, лаврового листа, уксусной эссенции, макаронных изделий, консервов. Недостаточно в магазинах хлебобулочных изделий, хлеб завозится несвоевременно, он не всегда хорошего качества». В начале августа, времени быстрого созревания огородных культур, «Пролетарский путь» опубликовал материалы, повествующие об острой нехватке овощей в магазинах. «План заготовок, у райтрансторгпита большой, но, вряд ли его можно будет выполнить: ничего еще не сделано для закладки овощей. ?х надо запасти для рабочего снабжения 3000 тонн. Однако не достает хранилищ под лук и картофель. Нет тары для соления огурцов. В магазинах овощей почти не бывает». В середине августа «Пролетарский путь» пишет: «…за картофелем и овощами бесконечные очереди». «На полках магазинов преобладают помятый лук и вялая свекла. Здесь редко найдешь картофель, капусту, арбузы». Осенью 1938 года «Пролетарский путь» опубликовал письмо рабкора Михаила Дубкова, в котором сообщалось о нехватке многих продовольственных товаров в заволжских кварталах Ульяновска: «В магазинах, кроме вина и конфет ничего не бывает. Хлеб продается недоброкачественный, булки завозят сюда редко». Можно искренне посочувствовать ульяновцам, которые ходили в 1938 году из одного магазина в другой в поисках хлеба насущного. В конечном счете, что-то съестное, пусть не часто и не лучшего качества, им попадалось. Хуже было с промышленными товарами: они могли отсутствовать в магазинах дни, недели, а иногда и годы. Корреспондент «Пролетарского пути» А.Донской запечатлел в октябре типичную картину: «Как только открываются двери магазина скобяных и хозяйственных товаров, его заполняют домохозяйки. ? каждый день можно услышать традиционные вопросы покупателей и сухие ответы продавца: – Скажите, пожалуйста, есть у вас алюминиевые ложки? – Давно уже нет. – Мне бы десяток чайных ложек. – Нет ни одной. Разговор всегда заканчивается волнующим вопросом: «Когда же будут эти товары?» На этот вопрос продавцы не отвечают. В металлических ложках нуждается не только население, но и организации. В доме ребенка обедают по очереди. Не хватает ложек. В поисках головки к примусу можно исходить весь город, но не найти ее. В магазинах и ларьках много керосиновых ламп. Но покупатели неохотно берут их. Вполне понятно почему – в городе не найдешь ни одного метра лампового фитиля. В третьем квартале (июль – сентябрь) согласно фондов горторга в город должны поступить 5 тысяч столовых и чайных металлических ложек, 155 примусов, большое количество фарфоровых изделий, много столовых ножей и вилок. Однако никто их не видел ни на прилавках, ни в витринах магазинов». В ноябре орган ульяновских коммунистов проанализировал пачку жалоб, поступивших в редакцию от покупателей. «Нет того дня, – подчеркивалось в резюме, – чтобы продавцы галантерейных магазинов не отказали потребителю в чем-нибудь. – Мне нужны белые запонки, – спрашивает молодой человек. – У нас только серые. Другой просит воротничок. Ему их подают, но они не подходят к рубашке, сделаны неряшливо и одного размера. На полках посудо-хозяйственного магазина залежались мелкие блюдца и тарелки. Однако здесь нет нужной домашней посуды: стаканов, ложек и т.д.». Кажется, что покупатели заходили в магазины не для приобретения какого-либо товара, а затем только, чтобы убедиться в его отсутствии. В магазине «Галантерея» состоялся следующий диалог между жителем города и продавцом: – Резинки есть? – Нет. – Подайте белых пуговиц. – К сожалению, не имеем. – Мне нужны машинные иголки. – ?голок нет». «Пролетарский путь», как и все советские газеты, много писали о том, что наши дети самые счастливые на свете. Он же 9 декабря опубликовал статью «Бесплодные поиски», в которой фактически оспаривал этот тезис: «Принадлежности младенческого туалета в условиях нашего города стали настоящей проблемой. Во всех магазинах можно услышать один штампованный ответ: «– Пеленок? Нет. – Распашонок? Нет. – Детских одеял? Нет. – Чепчиков? Нет. Другие продавцы более откровенны: – Детского белья нет и, видимо, не будет. Шейте сами. Директор горторга т. ?ванов откровенно признался, что в городе никто не занимается производством детского приданого. За последние четыре месяца горторгом было получено всего-навсего 25 комплектов младенческого туалета, причем значительная часть не попала в руки непосредственного потребителя. Продавали в порядке живой очереди. Ясно, что ни одна беременная женщина не согласится отстоять от входа до прилавка в магазине №36, где в подобные минуты бывает страшная толчея и давка». Ульяновцы находились в состоянии постоянного напряженного поиска тех или иных промышленных товаров. 3 января «Пролетарский путь» объявил, что в городе наблюдаются перебои со снабжением керосином. Появились, естественно, очереди, посыпались жалобы. Обеспокоенный таким развитием событий, городской совет объявил: «Торговля в городе керосином будет упорядочена. Откроются два новых ларька на окраинах – на Северном выгоне и Подгорье. Кроме того, начнут работать 10 развозчиков, которые будут доставлять керосин в районы, где нет пока лавок для продажи этого товара». Однако планы горсовета на стали явью. Об этом известил 24 сентября «Пролетарский путь»: с раннего утра можно наблюдать, как домашние хозяйки с бидонами, кувшинами и ведрами бегают по улицам города, ища, где выдается керосин. –- Мария Николаевна, не знаете ли где керосинщик? – Говорят, на улице Энгельса! – отвечает та. Обе бегут на эту улицу, а оттуда им навстречу уже идут другие домохозяйки и в свою очередь спрашивают, не знают ли они, где выдают керосин? Поговорив, все расходятся в разные стороны в поисках керосина. Наконец, избегав десяток улиц, «счастливцам» удается найти керосинщика где-нибудь у «Колючего садика». Но… керосина уже нет. Керосинщик спокойно говорит: – Приходите сюда завтра! На другой день на этом месте собирается толпа, но керосина не везут. Ждут час, другой. Но вдруг доходит слух, что керосин выдают на улице Кузнецова. Все направляются туда, но, оказывается, это обман». В августе на ульяновцев обрушилась очередная неприятная новость: «В магазинах нет хозяйственного мыла, спичек и папирос. ? только 3 октября «Пролетарский путь» утешил заверением: «Все меры к завозу этих дефицитных товаров приняты, и, во всяком случае, горторгом изысканы возможности для выделения магазинам 940 ящиков спичек, а в дальнейшем со спичками перебоев не будет». 6 октября газета успокоила и домохозяек: «Горторгом получено сообщение из Москвы об отгрузке в Ульяновск 12 тонн хозяйственного мыла». Вот с папиросами дело обстояло хуже. Соответствующие фонды не удалось выбить ни в Самаре, ни в Казани, ни даже в столице. Горторг в таких обстоятельствах нашел решение в духе Макиавелли. Дабы избавиться от вопросов надоедливых покупателей, он закрыл большинство киосков с вывесками «Табак». 10 октября «Пролетарский путь» обрадовал жителей города: прибыл аж целый вагон хозяйственного мыла. Но недолго музыка играла. По непонятным причинам оно вскоре исчезло с прилавков многих магазинов. Папиросы ульяновцы увидели в торговых точках в декабре 1938 года. 3 октября «Пролетарский путь» зафиксировал: «В магазинах культтоваров и государственного издательства нет тетрадей. Учащиеся пишут на чем угодно, только не на тетрадях». Тут же, естественно (в который раз!), пропала в продовольственных магазинах даже серая оберточная бумага, используемая предприимчивыми школьниками и на уроках, и для выполнения домашних заданий. «Разговоры о конвертах все время слышишь у окошечка ульяновской почты. «– Дайте, пожалуйста, конверт, и, если можно, с голубой каемкой. – Отстаньте, гражданин, никаких конвертов нет. Вздохнув, я направился к почтовому киоску, что на улице Карла Маркса. Однако там конвертов не было. Решил вернуться на почту. Купил марку, газету и из нее сам склеил конверт». С наступлением лета возрос поток жалоб в редакцию «Пролетарского пути» от любителей рыбной ловли. В одной из них некто Б. Коротков выражал недовольство торгующими организациями в сентиментально-романтической форме: «Неплохо после работы, захватив с собой удочки, отправиться на Свиягу или Волгу половить рыбу. Еще лучше под выходной день сделать вылазку с удочками куда-нибудь в озера. Прекрасный, здоровый отдых. Но многие рыбаки-спортсмены лишены этого удовольствия. Попробуйте найти в магазинах города что-нибудь из рыболовных принадлежностей. Напрасный труд. Даже в магазине «Динамо» нет ни лесок, ни крючков, нельзя выбрать и хорошую удочку. О приобретении палатки тоже не может быть и речи. На вопрос, когда же будут в продаже рыболовные принадлежности, работники прилавка отвечают: – Зайдите завтра, должны обязательно получить. ? это «завтра» тянется уже целый месяц». Дефицит фотоматериалов. «Почти каждый день, – печаловался на страницах «Пролетарского пути» В. Демидов, – ищу их в магазинах культтоваров, встречая таких же как и я, но тщетно. В продаже нет ни проявителей, ни закрепителей, ни фотобумаги». Конечно, без рыболовных снастей и фотобумаги в конце концов можно было прожить. Но вот дефицит строительных товаров мог основательно повлиять на самочувствие человека. Например, на физическое состояние стахановца конструкторского резерва ст. Ульяновск, значкиста «Сталинского призыва» Матюшкина. По информации «Пролетарского пути», он 2 года никак не мог достроить свой небольшой домик. Ему нужны были обыкновенные гвозди и немного досок. Понятно, что в ульяновских магазинах он не смог найти ни того, ни другого. «Тов. Матюшкин, – пояснила газета, – обратился помощью в местный комитет кондукторского резерва. Здесь его поддержали и написали заведующему материальным складом Бородину, чтобы он выдал гвоздей. Но Бородин гвоздей не выдал. Дело дошло до начальника политотдела тов. ?ванова, который нашел нужным поддержать Матюшкина и направил соответствующее ходатайство в линейный комитет железной дороги. Вскоре тов. Матюшкин с резолюциями политотдела и линейного комитета опять обратился к Бородину, но тот не дал гвоздей. ?здевательство над тов. Матюшкиным продолжается» Добавим, что гвозди и доски были дефицитными товарами по всему Советскому Союзу. «Плохо, – писал 6 июня рупор горкома коммунистов родины Ленина, – торгуют промтоварные магазины. Завмаги и продавцы не стремятся улучшить ассортимент товаров. Так, во многих магазинах можно увидеть еще прошлогодние головные уборы, кое-где в апреле-мае продавались валенки, а зимой их не было. Не заботились торгующие организации завезти такие сезонные товары, как легкая обувь и летнее платье». 30 мая «Пролетарский путь» обвинил председателя райпотребсоюза Тощаева в том, что тот совершенно не интересуется запросами рабочих и колхозников. Газета резонно отметила, что городские и сельские жители мечтают о покупке радиопринадлежностей, музыкальных инструментов, спорттвоваров. Но что может предложить им тов. Тощаев? У него на базе «можно найти только елочные украшения и игрушки». Такие же порядки сложились в большинстве торговых точек Ульяновского района. Так, Полдомасовское сельпо, рассказал «Пролетарский путь» 21 апреля, считалось не последним на родине Ленина. Выглядел этот сельский магазин более чем прилично: для посетителей здесь имелись стулья и стол, на котором были разложены свежие газеты и журналы. Но в действительности, покупатель в Полдомасовском сельпо рассматривался как нежелательный элемент. «Торгуют в этом магазине, – сообщал корреспондент «Пролетарского пути», – продавцы для себя. С месяц назад поступили в сельмаг 30 хороших фуфаек. Пришли колхозники за ними, но продавец Евстифеев объявил: – Фуфайки – только для работников сельмага как спецовки. Но это был обман. Куда же ушли все фуфайки? ?х поделили между собой торговые работники. Зав. складом сельмага тов. Филимонов, например, взял себе три штуки. Такие методы торговли здесь практикуются часто». Дефицит товаров, по-видимому, так раздражал и возмущал трудящихся, что волны их негодования докатывались до Ульяновского горкома ВКП(б) и находили отражение на страницах его печатного органа. 29 мая на XVI городской партийной конференции делегат Башаев отважился сказать: «У нас не умеют торговать, если один товар имеется в достаточном количестве, то другой совершенно отсутствует. Вот, например, в магазинах масса конфет, а ложки вы не найдете ни в одном». Еще более резким оказалось выступление секретаря парткома завода им. Володарского Майорова, который, сообщив о многочисленных недостатках в торговле и о дефиците товаров, прямо спросил: «Можно ли при этих условиях работать?» Представитель Куйбышевского обкома ВКП(б), присутствовавший на конференции, квалифицировал выступления Башаева и Майорова, как антисоветские, и напомнил о третьей, весьма важной причине дефицита: «Конечно, у нас есть еще недостатки мануфактуры и обуви, но ведь это происходит потому, что у нас материальный уровень трудящихся поднялся несоизмеримо высоко и также поднялся культурный уровень, а отсюда вырос небывало и спрос на промышленные товары». Вот такая была повседневная жизнь в стране, стоящей коммунизм накануне самой страшной войны...