12 июля - памятная дата военной истории Отечества. В этот день в 1943 году под Прохоровкой на Курской дуге произошло крупнейшее в истории Второй мировой войны танковое сражение межу советской и германской армиями.
8-10 июля, в разгар Курской битвы, немецкие войска методично расшатывали советскую оборону. Боевой приказ Главного командования сухопутных сил Германии требовал от командующего группой армий «Юг» генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна достичь соединения с наступающей с севера 9-й армией прямым прорывом на Обоянь.
Однако и Манштейн и командующий 4-й танковой армией генерал-полковник Гот понимали, что сразу после прорыва на Обоянь во фланг наступающим неминуемо последует удар советских танков из Прохоровки, что может серьёзно затруднить наступление на Курск. Манштейн согласился с предложением Гота о небольшой корректировке первоначального плана наступления. Две танковые дивизии – «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас Райх» повернули на Прохоровку с целью отразить ожидаемую советскую танковую контратаку, после чего продолжить движение в направлении Курска.
Танки 5-й гвардейской армии генерал-лейтенанта Павла Ротмистрова подошли к Прохоровке на исходе дня девятого июля. С немецкой стороны командование осуществлял группенфюрер СС Пауль Хауссер. С обеих сторон участвовало до 1200 танков и самоходных орудий.
Наступление немцев на Прохоровку началось 10 июля. В течение двух последующих дней они активно теснили советские войска, окружали их и захватывали важные оборонительные пункты. Стало ясно, что 12 июля немцы возьмут Прохоровку и повернут на Обоянь. Вся надежда была на контрудар армии Ротмистрова, который должен был переломить ситуацию. Танки советской и германской армий встали на исходные позиции и утром 12 июля пошли в бой.
По воспоминаниям очевидцев, гул был слышен за многие километры. Рой самолётов издали представлялся тучей. Взрывы поднимали в воздух землю, всё поле горело. Солнце закрылось плотной взвесью пыли, песка и золы. Стоял запах горелого раскалённого металла и пороха. Сверху падали горящие части самолётов. Бойцы задыхались от тяжёлого удушливого дыма. Танки различали по силуэтам. ?з воспоминаний участника боя, рядового Филатова: «Танки шли лавиной. Сколько их было, не считали. Рвутся бомбы … Такой грохот стоял, что кровь текла из ушей». Майор Дубков, Белгородское направление: «Перед началом этого сражения была сухая и солнечная погода, стояли поспевшие хлеба. А через две недели всё поле стало чёрным, изрытым воронками. Огромное количество сгоревших танков и всё перебивающий запах разлагающихся трупов. Ещё никто никого не хоронил, стояла летняя жара и вид поля был иллюстрацией на тему «ужасы войны».
Как вспоминали очевидцы, после битвы под Прохоровкой фронт на три дня затих. Не стреляла артиллерия, не летала авиация, всё замерло.
Но всё это будет потом. А пока к середине дня обе стороны понесли такие потери, что от первоначальных планов пришлось отказаться и тем, и другим. Немцам не удалось захватить Прохоровку, прорвать оборону советских войск и выйти на оперативный простор. А советским войскам не удалось окружить группировку противника. Так что о победе говорить было рано. Потери, действительно, были огромными. В сражении под Прохоровкой советские войска потеряли 500 танков из 800. Немцы – 300 танков из 400. Для них это стало катастрофой: мощная ударная группировка вермахта была обескровлена. Генерал-инспектор танковых войск Германии Гудериан писал: «Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время вышли из строя. ? уже больше на Восточном фронте не было спокойных дней».
? это было правдой. В последующие три дня ожесточённые бои проходили южнее Прохоровки. Но 16 июля 1943 года немцы прекратили атаки, стали отходить и занимать оборону. ?х наступление было остановлено. Как признавался Гудериан, это было «решающее поражение». Советские войска выстояли в ожесточённом сражении, а противник утратил свои наступательные возможности.
Так закончилась последняя крупная наступательная операция германских войск на Восточном фронте. Вплоть до победного 1945 года наша армия стратегическую инициативу из своих рук больше не выпускала.
Виктор Никитин
