В конце мая в Ульяновске гостил аргентинский ансамбль «Абутков». Своё название он взял от фамилии уроженца села Чеботаевка Сурского района Ульяновской области Алексея Абуткова. Корреспондент Media 73 поговорил с руководителем аргентинского ансамбля Диего Боскетом об этом человеке и его творчестве. Алексей (на аргентинский манер Алехо) Абутков родился в 1874 году в семье Владимира Абуткова – действительного статского советника, землевладельца, члена Симбирской губернской архивной комиссии. Выпускник Симбирской классической мужской гимназии, окончил придворную певческую капеллу в Петербурге. В 1907 году Абутков получил диплом свободного художника Санкт-Петербургской консерватории, где его учителями были Николай Римский-Корсаков, Александр Глазунов, Анатолий Лядов. После краткого обучения в Германии с 1907 по 1913 год он преподавал в ?мператорской хоровой капелле Санкт-Петербурга. В эти годы создал ряд хоровых произведений, опубликовал «Руководство по изучению контрапункта канона и фуги». В Симбирск Абутков вернулся в 1915 (по другим источникам – в 1917) году, был регентом церковных хоров. В 1918 году открыл в городе народную консерваторию, просуществовавшую до 1921 года. Автор произведений для церковного хора, романсов на стихи русских поэтов, камерных ансамблей. В ноябре 1919 года был арестован за «антисоветскую деятельность». Но в 1996 году полностью реабилитирован. В 1922 году ему удалось переправиться в Варну, во Францию, а затем в Южную Америку. В 1924 году поселился в Аргентине в провинции Мендоса, где жил в одиночестве, занимаясь пчеловодством. Жена музыканта умерла, а единственный сын пропал ещё в России. В это же время он давал концерты, уроки музыки, композиции. В 1928 году по инициативе Абуткова в провинции была образована первая консерватория, где он успешно обучал игре на разных струнных, духовых и клавишных инструментах, пению, теории и организовал концерты учеников. Через неё прошли около 200 учеников. Умер композитор в 1945 году. Абутков был профессором по классу фортепиано, виолончели, виолы, скрипки, гитары, мандолины, тромбона, аккордеона, а также вокала, композиции, теории музыки и сольфеджио. Он был автором учебников по обработке музыки на русском и на испанском языках, других текстов для консерватории, создал более 400 партитур музыкальных произведений. В 1990-х годах городке Карменсо в провинции Мендоса в заброшенном доме было найдено большое количество рукописей Абуткова. ?х передали профессору-музыковеду Диего Боскету. ? для популяризации его творчества, он решил создать ансамбль, который бы играл музыку уроженца Ульяновской области. С ним побеседовал Mеdia 73.   –Как в Аргентине принимают музыку Абуткова? – В Аргентине его музыка была не очень известна, потому что он приехал и поселился в отдалённой провинции, очень далеко от важных и больших городов. Его целью было организовать «толстовскую» колонию, он толстовец был по убеждениям. Но он организовал первую народную консерваторию для всего юга провинции Мендоса. А в Симбирске он организовал первую народную консерваторию, которая была в филармонии. ? то, что он делал здесь, похоже на то, что он делал в Аргентине. Потому, что он жил далеко от культурных центров, его музыка осталась не очень известной. Сейчас его музыка начала приобретать некоторую известность благодаря моим исследованиям и выступлению ансамбля. У нас были концерты, на которых мы исполняли его хоральные, камерные и симфонические произведения. Были концерты в Мендосе, где он жил, Буэнос-Айресе, Мар-дель-Плата, мы хотели бы, чтобы его музыка приобрела известность в России. ? мы очень хотим, чтобы он вернулся в Россию через свою музыку. Он всегда хотел вернуться на Родину. Поэтому для нас очень важны те концерты, которые мы играем в России, и мы при этом испытываем много эмоций.   – А в Чеботаевку поедете? – Мы бы хотели, но это зависит от организаторов, смогут ли они это сделать.   – Абутков – представитель европейской культуры. Когда начали работать с нотами в Аргентине, были трудности из-за разности культур? – Есть очень важная вещь для меня, которая возникла как раз в процессе исследования его творчества. Когда он начал сочинять музыку, будучи в Санкт-Петербурге, он начинал свои работы в романтическом стиле начала ХХ века. А последние его работы, которые я нашёл (тоже Санкт-Петербургского периода), он старался создавать, используя более современный язык. Но, когда он создаёт свои последние работы в Аргентине, они становятся более простыми по языку и с более романтичной и классической эстетикой. По-моему, это происходило потому, что он старался приспособиться к тем условиям, в которых жил в Аргентине. Он жил в деревне, где люди никогда не имели представления о том, что такое классическая академическая музыка. ? он не мог идти навстречу к этим людям со сложной музыкой. В Аргентине он не создавал симфонических работ и работ для хора, потому что в маленькой деревне не было возможности иметь большой оркестр или большой хор. ? единственными возможными интерпретаторами его произведения были его ученики. А почти все они были крестьянами.   – Каково вам, аргентинцу, играть русскую музыку? – Моё сближение с русской музыкой произошло через музыку Абуткова. ?, благодаря ему, я начал слушать много русской музыки в поисках формы, в которой я бы мог интерпретировать произведения Абуткова. ? через Абуткова я понял, какое значение имеет русская музыка на международном уровне. Два месяца назад я был на конгрессе в Санкт-Петербурге. Он был посвящён Римскому-Корсакову, который был его учителем. Но целью конгресса было не только почтить память Римского-Корсакова, но и показать, что Римский-Корсаков открыл окно, через которое русская музыка вошла в мир. На этот конгресс меня пригласили, чтобы я рассказал, как через музыку Абуткова, ученика Римского-Корсакова, русская музыка пришла в Аргентину. Даже в то время, когда Абутков создал свою консерваторию в Аргентине, он думал о том, как прививать русскую музыку. Он учил своих учеников на музыке русских композиторов. Также он прибегал к услугам издательских домов, которые распространяли знания о русской культуре и о музыке по различным культурным социумам. Он покупал у них партитуру и книги о музыке. ? для меня важно представить Абуткова не только как музыканта, но и как личность.   – Что за личность, по-вашему, был Абутков? – У меня была возможность разговаривать с немногими людьми, которые его знали. Он был примером особой жизни для тех людей, рядом с которыми он жил. ? все подчёркивали, что он был личностью. Он в Аргентине не только занимался музыкой, но и продвигал культуру в общем смысле этого слова. Кроме того, он был справедлив и непогрешим. Это было важно для тех людей, которые общались с ним. Особенно людей к нему привлекало то, что он был толстовец в смысле своего ненасилия. Кроме того, он там организовал кружок, который работал в общем русле международной солидарности против фашизма. Также он не только занимался музыкой с крестьянами, он учил их читать, писать, думать. В своей консерватории он преподавал музыку бесплатно и даже давал деньги на приобретении инструментов. Эта его деятельность была очень важна для того места, где он жил.   – Кого слушали, чтобы понять, как интерпретировать музыку Абуткова? – Прежде всего, это была музыка его учителей: Римский-Корсаков, Глазунов, а также композиторов, которые были его современниками и пострадали от репрессий или были вынуждены уехать, как Рахманинов, Стравинский, Прокофьев. Абутков и Прокофьев были знакомы в Санкт-Петербурге.       Виктор Мартынов