15 февраля 2019 года исполнится 30 лет как СССР вывел свои войска из Афганистана. Война, длившаяся девять лет, один месяц и девятнадцать дней, закончилась. Несколько тысяч наших земляков также были призваны выполнять интернациональный долг.

Олегу Александровичу Киселёву сегодня уже 55 лет. Он прослужил в Афганистане 1 год и 7 месяцев. В этот, казалось бы, недолгий период уместилась целая история.

– Как вы попали в Афганистан?

– В мае 1981 года мне исполнилось 18 лет. Летом я проходил курсы по укладке парашюта в ДОСААФ. Три прыжка сделал с «кукурузника» Ан-2 и осенью был призван в армию. Меня отправили в Чирчик под Ташкент, где я был в карантине. Потом 22 ноября принял присягу и нас отправили 35 человек из полутора тысяч призыва в «учебку» в Литву. И уже оттуда в апреле через Фергану в Кабул и Джелалабад.

– А вы знали, что летите в Афганистан?

– Я знал это уже, когда призывался с Ленинского военкомата. Нам тогда сказали конкретно, что на Ташкент, а дальше в Афганистан. Под Чирчиком нас готовили конкретно для Афганистана. От родителей тоже не скрывал, как приехал на место, сразу написал письмо.

– Страшно было, когда узнали?

– Страха не было – был приказ. Конечно, война есть война. Кому это может быть приятно?

– Помните первую операцию?

– Это было в Панджшере, я был механиком-водителем БМД. Мы просто пехоту довезли до аэродрома, дальше механиков не брали. Операция – просто к кишлаку подъехали как сопровождение, и потом был обстрел 8 августа 1982 года. Я попал под него, ладно в броне был и смог развернуться удачно, чтобы гусеница не слезла.

– Какой самый запомнившийся момент за всю службу?

– Были на операции в провинции Лагман, стояли на плаце, на машинах боевых БМП-2. Я два раза в Союз ездил за машинами. В этот раз мы гнали 15 машин БМП-2. После, как прошли через перевал Саланг, у нас сломалась одна из них. Старший колонны, прапорщик, подъезжает и говорит: «Ну, с твоей роты, давай цепляй ее». В итоге – моя 18 тонн на гусеничном ходу, и эта 18 тонн. Тросы крест-накрест зацепили, а там спускаюсь с горы по кольцеобразной дороге и меня тащит в ущелье. Все педали нажал, ручник, а сзади меня эта машина толкает, и я завис над пропастью. Тогда прапорщик сказал, что я в рубашке родился. Я вышел из машины весь белый, ущелье было глубокое.

– Как был устроен быт?

– Не жаловались. Стояли палатки, кормили хорошо. Но были массовые заболевания в 1983 году – тиф, желтуха и другие. Я подхватил малярию. Джелалабад ведь как тропики: резкий перепад температур, летом жара до +60 градусов и ливни.

– Все справлялись морально и физически с военной обстановкой?

– Не было такого, чтобы кто-то не справлялся или отказывался от приказов. Без вопросов все выполнялось.

– Каким был ваш досуг?

– У нас там часто были концерты, приезжал Иосиф Кобзон в 1982 году. Скучать не приходилось.

– Легко было после переходить к обычной жизни?

– Тогда Леонид Брежнев умер. А при Юрии Андропове в стране без работы ходить было нельзя, поэтому сразу устроился. Но Афганистан по жизни так и будет со мной, и друзья те, что там остались, сослуживцы. Из 35 человек призыва нас 25 вернулось домой. Потом переписывался с теми, кто на полгода позже меня был призван, там тоже много погибло.

– А сейчас чем занимаетесь?

– Работаю на производстве механиком.

– Как встретили новость о выводе войск?

– Это все равно наши южные рубежи, мы нужны были там, чтобы наркотики не проходили к нам. Конечно, десять лет и столько потерь! В то время закон не обсуждался: нам дали приказ, и мы его исполнили. Думаю, исполнили с достоинством.

– В учебниках истории о войне в Афганистане написано очень мало. Как на это смотрите?

– Это ненормально, я считаю. Все-таки советские люди были там 10 лет. Слава Богу, Родина меня не забыла и наградила медалями.

Сегодня в Ульяновской области проживает 3737 ветеранов боевых действий в Афганистане, из них 120 инвалидов. Наша обязанность – помнить о всех тех, кто мужественно исполнял свой воинский долг.

Записала Алия Утигенова