Яндекс.Метрика
Борис Колоницкий: «Керенский от нас находится на расстоянии трёх-четырёх рукопожатий»
10:1808 декабря 2017

Как жила провинция России сто лет назад и какие плоды дала революция для последующих лет, говорили в Ульяновске в год её столетия. 6 и 7 декабря в городе проходил международный форум историков, философов и публицистов «1917–1922 гг.: провинция в эпоху системных кризисов». В нём участвовали около полутора тысяч экспертов из 25 городов России и гости из восьми стран мира.

Форум стал площадкой для презентации новых книг. Среди них издание ведущего научного сотрудника Санкт-Петербургского института истории РАН Бориса Колоницкого «Товарищ Керенский: антимонархическая революция и формирование культа «вождя народа» (март — июнь 1917 года)». Исследователь, доктор исторических наук рассказал, как создавался образ Керенского, сколько рукопожатий нужно, чтобы до него добраться, и в чем сходство почитателей 1917 и 1937 года. Модератором встречи стала замдиректора НИИ экономики, истории и культуры Ульяновской области им.Н.М. Карамзина Надежда Липатова.

«Керенский неплохо продавался»

По словам автора, книга адресована людям с разной подготовкой – её можно читать и интересующимся историей, и тем, кто мало знает о революции. Но эта книга – не биография Керенского, а исследование о его образах в 1917 году.

«Меня интересует, как его люди описывали, видели, рисовали, и как эти образы использовались в самом разном смысле, например, продавались ли они, – объясняет Борис Иванович свои импульсы для создания книги. – А Керенский неплохо продавался в 1917 году. Кто-то повышал свой политический авторитет с помощью ссылок на него или общения с ним. Но и жизни его эта книга касается».

Этими исследованиями учёный занимается более 25 лет. Источниками для книги стали пропагандистские и информационные тексты, особенно в газетах, а также резолюции и коллективные письма, личные документы – письма и дневники.

Взлёт и низвержение

Труд охватывает небольшой, но важный промежуток времени – с марта по июнь 1917 года. Именно в этот период, исходя из исследований Колоницкого, люди создавали наиболее яркие положительные образы Керенского. В феврале 1917 года он становится одним из одним из главных революционеров, затем министром юстиции Временного правительства и его главой. Он, хоть и косвенно, участвовал в создании советской культуры и языка, которые стали важной частью истории страны.

Первыми посылами к работе для Колоницкого стали газеты: в номере от 1917 года он прочитал обращение Станиславского, Немировича и коллектива их театра и был поражен, каким языком они описывали свое отношение к Керенскому. «Так 20 лет спустя советская интеллигенция могла писать Сталину. Я не ожидал увидеть этот язык, который мне казался совершенно советским», – рассказывает Колоницкий.

Поразило автора и отношение многих людей к Керенскому: «В апреле-мае-июне – восхваление, почитание, обожание выражено ярко. Выход из всех политических проблем видится в наделении избранного политического вождя новыми полномочиями и властью. И в сентябре-октябре-ноябре те же самые люди говорят исключительно гадости, и что только он повинен в «падении России на дно кровавого рва».

Всего один фрагмент дает понимание, как это выглядело: «Да здравствует наш центральный комитет, да здравствует наш вождь, наша слава, наше знамя!». Все члены встают и устраивают вождю и лидеру партии шумную овацию. К аплодисментам присоединяются все члены президиума и докладчик». Так описывалось выступление лидера Павла Милюкова на съезде кадетов в 1917 году.

Новые святые

Керенскому было не избежать сравнений с Лениным – земляком и противником. Даже их биографисты использовали схожие факты: «Учился в гимназии, окончил с золотой медалью, с детства думал о судьбе народа, родился на Волге, народные стоны слышал с детства, огромную роль в жизни сыграл арест Александра Ульянова». По мнению Бориса Колоницкого, вряд ли биографы Ленина повторили биографов Керенского: в то время в России активно развивали традицию революционной агиографии мученика и героя революционного движения. Примечательно, что прадед Колоницкого – тоже из Симбирска.

Три-четыре рукопожатия

Источники подтверждают, что лидер 1917 года был хорошим провокатором. Но он стремился показать и свой демократизм, что иногда приносило как минимум неудобства. «Первое, что он сделал в министерстве юстиции в новом статусе – пожал руку швейцару. Это было его первое политическое действие. Натан Эйдельман (историк и писатель – прим.ред.) использовал такой образ – декабристы находятся от нас на расстоянии четырёх рукопожатий. Так вот Керенский от нас находится на расстоянии трёх-четырёх рукопожатий, потому что наши предки пожимали руку людям, которые пожимали руку Керенскому», – утверждает Колоницкий. Церемонии рукопожатий могли длиться часами, что даже влияло на здоровье Александра Фёдоровича.

Также участники презентации рассмотрели с автором книги вопросы финансовой стороны революции, принадлежность Александра Керенского к масонам, провели сравнение с Михаилом Горбачёвым. Колоницкий признает, что масонам Керенский был интересен, и определенную роль это сыграло, но сказать, что масоны сделали февральскую революцию – слишком большой перебор. «Для Керенского большую роль играла его деятельность как депутата Государственной думы и его активные действия во время революции, которые создали ему репутацию героя. Думаю, эти два фактора перевешивают, нежели его участие в масонской организации».

 

Записала Мария Сайгина

Фото госархива новейшей истории