Клуб «Симбирский глагол». Ведущий Клуба – Жан Миндубаев. Тема заседания: «Дети войны».   От ведущего. О поэте Благове многого не скажешь – уже все, или почти все, сказано почитателями его высокого творчества, друзьями, критиками, родными. ?, конечно, его стихами.                       Ровесники. В войну в тыловой опустевшей России Мальчишкам оставили труд мужики. Земля захлестнула нам ноги босые – По рамы в неё мы пускали плуги. ? надо ж – всё поле хлеба затопили. Зайдёшь и утонешь – не видно голов: ?ль мы не особенно рослыми были, ?ль нынче таких не родится хлебов? По нашим ли силам удача такая? Не в поле оставить же!.. ?ли слабы?! Девчонки, всю силу в рывке выдыхая, Пудовые на воз бросали снопы… ? поле, пустея, скрипело возами, Зерна не роняло. За нами следил Огромными, С памятью дымной глазами Доставленный к нам ленинградец один. Глазастый и тихий, как голод блокады, Чуть слышно дышал он (ещё не окреп): «Полегче бросайте! Да легче же надо! Легонько, ребята! Ведь это же хлеб!» ? только дохнуло затишье по странам, Россию – в руинах, в могилах, в дыму, – ?з пепла Россию вручила война нам, Какой не вручали её никому. Но всё же была и тогда она сказкой. Вольготно дышала из всех родников Застенчивой свежестью артезианской, Бродила здоровьем на веки веков. ? мы за неё становились в ответе, За солнце с рассвета, За звёзды в ночах… ? как-то в заботах никто не заметил, Когда это мы развернулись в плечах. К земле прикипели, Втянулись трудиться. ? вдруг удивились, когда ковыли На диких степях обернулись пшеницей Да к звёздам рванулись в полёт корабли… Мы слушали кроткие их позывные, Мы слышали – мир удивлённо притих… Так вот она стала какою, Россия, Россия ровесников дельных моих!            22 июня. Рассвет томил затишьем, Как гроза, ?з трав стреляли жаворонки в небо. Одни чужие, жадные глаза Обшаривали край, Пропахший хлебом. Всё ближе стекленели ожиданьем. В рассветных дымках разглядеть легко, Как разливая сизое мерцанье, ?грал весь запад гранями штыков. Чугунное дыханье приглуша, Темнели танки, Притаясь на травах. Они сейчас в испаринах кровавых Рванутся, По земле пылающей кружа. ? ниоткуда раскатился гром! За раздорожье двух миров вгрызаясь, Полями, Как раскиданным костром, Металась, обжигаясь, бронь борзая. ?, мушкой чью-то жизнь подкараулив, Солдаты на завянувшей траве, Здесь, обменявшись пулями, Уснули, К Берлину головой ? головой – к Москве.     *   *   *   ? только бы девчонке стать красивой – В окопы оступилась тишина! ? пушки, сплюнув смазку пробасили: А вот на красоту вам, Вот война! Мужским трудом износит, обездолит, Но как-то всхлипень сладко было ей, Ещё и не любившей, Петь по-вдовьи, В телеге громыхая из полей. Вдова в притухшем приживалась взгляде, Когда случилось – что там различать! – В разгул послевоенных спешных свадеб Заезжего солдата повстречать. ? не было на песнь её управы! Навстречу шла без тропок, без дорог, С улыбкой никла перед ним, как травы, Когда меж вётел хлынет ветерок… Он не пустил дурной молвы по ветру, Всего сказал, печали не тая: – Пронёс бы на руках тебя по свету, Да, знаешь, на руках моих семья… Пошла, Стыдясь окошек, Как нагая, Вся на виду, Вся на виду. Одна. Пошла, к походке прежней привыкая, С которой не спешила никуда. Была война. ? если не за тело, Так за душу, Кого ни погляди, Война своим слепым огнём задела, Оставив пепел холода в груди.   *   *   *   От солнца никогда не загорая, Ты, мраморная, предо мной стоишь. ? лето не встревожит, вызревая; Сна твоего бестрепетную тишь. Не погляжу, что ты слывёшь великой , Прижму к груди, Где сердце болью рвёт, ? выпачкаю губы земляникой, Целуя перепуганный твой рот. Проснись! ?ль вовсе задохнись в объятиях! Ты будешь биться у меня в руках, Пока не станет мраморное платье Цветущим ситцем в тёплых ветерках. Заплачешь – Я твои сцелую слёзы, Устанешь – Пусть под сердцем сердце спит. Как сок весенний сонную берёзу, Тебя моё дыханье опьянит. ? распушатся робкие ресницы, Взойдут веснушки, светлые, в слезах, ? заиграют облака и птицы, ? солнце, и подсолнухи в глазах. Пойдёшь со мной, притихшая невеста, Минуя звонкий хоровод подруг. Замесишь хлеб. Ножом соскоблишь тесто С натруженных, готовых к ласке рук. В дому, Где стены, как живые сосны, Пропахли хвоей, Жить тебе дано. Ты будешь ждать меня. В подол уронишь косы ? вздрогнешь, Только постучу в окно.     *    *    * Коль живы - хоть письмо пустить могли б. ? справки есть с печатью сельсоветской На каждого - «Действительно погиб». ? всё ж, на сторублёвую бумажку, Бочком пробравшись как-то в магазин, Она купила кремову рубашку, Мол, вдруг да из троих-то хоть один... Теперь тропинки до неё забыты, Она ушла навеки из села. Крест-накрест окна досками забиты, ?зба кругом бурьяном обросла. ? целый день одна, воркуя глухо, Там, в темноте, голубушка живёт. Душа покойной - верится старухам Вернулась это...? осталась - ждёт!