22 месяца, с 1941 по 1943 годы, родина вождя мирового пролетариата была приютом Патриаршего местоблюстителя Московского Митрополита Сергия (Страгородского). ?менно в Ульяновск из Москвы он был эвакуирован в самый тяжёлый для Советского Союза период Великой Отечественной войны.  

Дорога в Ульяновск

  Великая Отечественная война началась для советской армии с крупных поражений. Осенью немцы были уже на подступах к Москве. ?з столицы начали эвакуировать заводы, посольства, руководство страны. 7 октября 1941 года Моссовет постановил отправить в тыл церковное руководство. Местом эвакуации наметили город Чкалов – такое имя носил в те годы Оренбург. Но Митрополит Сергий пожелал не уезжать дальше Волги. Куйбышевская область, в которую тогда входил Ульяновск, являлась одним из главных центров эвакуации. А в свиту Блаженнейшего Сергия входил наш земляк, протоиерей Александр Смирнов. Когда-то он служил в симбирских храмах, а в годы Гражданской войны, будучи заключённым концлагеря, даже ворочал каменные глыбы на строительстве памятника Карлу Марксу. Впоследствии Смирнов возглавил Московскую духовную академию. По одной из версий, именно он предложил выбрать для пристанища город своей юности. Смирнов писал: «...Митрополит Сергий покинул Москву в день праздника Покрова Пресвятой Богородицы...14 октября 1941 года в 4 часа 40 минут вечера. ...Покидая Москву, мы все ясно сознавали временность нашего отбытия, и поэтому состояние духа у отъезжающих было бодрое». К сожалению, сказать того же о состоянии здоровья Сергия нельзя. На второй день пути общее недомогание митрополита, которому шёл 74-й год, переросло в тяжёлую болезнь. Температура подскочила до 40 градусов, начался бред. Сергий исповедался, причастился и доверил свою жизнь божьей воле. В Пензе ему была оказана врачебная помощь. Размещать в Ульяновске патриархию председатель горисполкома Михаил Погоняев поручил своему заму ?вану Солнцеву. Спустя десятилетия тот рассказывал: «...Погоняев страшно матерился. В кабинете сидел полковник, вероятно, из Госбезопасности. Погоняев возмущённо говорил, что ко всему тому, что уже разместили в городе, надо ещё разместить «этих длинноволосых», то есть попов, а вернее – наместника патриарха с его синклитом. Нужно было открыть три закрытые церкви». В начале 1941 года в Ульяновске оставался единственный православный храм – Воскресения Христова – на городском кладбище. В первые месяцы войны чиновники горисполкома и до него добрались. 13 августа было принято решение сдать здание в аренду под засыпку. Но засыпать её зерном не успели, а всё внутреннее убранство и утварь лежали на складе финотдела. Здание же нынешнего кафедрального храма – Неопалимовской церкви на Куликовке – принадлежало военным и использовалось как мастерская. «То, что здесь родился Ленин, роли при выборе места эвакуации не играло. Логика была не в родине Ленина. Относительно недалеко от Москвы, мягкий климат. Митрополит перенёс аресты, ссылки, здоровье было подорвано. Я ни в одном источнике не встречал, что это как-то связано с родиной Ленина. Единственное, что я нашёл – личное пожелание Сергия», – рассказывает помощник председателя миссионерского отдела Симбирской епархии Василий Дронов. Перепись 37 года показала, что 50 процентов городского населения и более 70 процентов сельского – православные, причём участвующих в богослужениях.    

Первое служение

  В час ночи 19 октября прибыл поезд с Митрополитом. Сергий, чьё здоровье пошло на поправку, спал, и его решили не будить. В этом вагоне он провёл ещё несколько дней, потом переехал в квартирку на окраине города. Горсовет отдавал Митрополиту обширный особняк на волжском склоне, но это предложение отвергли – старцу было бы нелегко карабкаться в центр города по кручам. Спустя неделю после прибытия, в воскресенье 26 октября 1941 года, Сергий совершил своё первое соборное служение на ульяновской земле в Воскресенской церкви на кладбище. Тем временем энергичный Смирнов, выискивая в городе более просторное помещение, остановил своё внимание на здании на улице Водников (ныне Корюкина), которое было занято общежитием. Отец Александр вспоминал: «...У меня явилась мысль сделать этот дом церковно-патриотическим центром Московской Патриархии. Господь благословил мой план его реализацией». Пятый стройтрест привёл храм на кладбище в порядок. А вот икон и утвари, взятых со склада финотдела, катастрофически не хватало. На помощь пришло местное население. Протоиерей писал: «Верующие в изобилии понесли в новооткрывающуюся церковь иконы большие и малые, великолепные шёлковые шали, скатерти, полотна, полотенца, подсвечники, кувшины, лампады…» Позже подвезли церковный инвентарь из Московского Богоявленского собора. 30 ноября 1941 года Митрополит Сергий торжественно освятил храм как патриарший Казанский собор. Своё имя собор получил в честь особо почитаемой симбирянами чудотворной Жадовской иконы Казанской Божией Матери, которую прежде ежегодно на месяц приносили с крестным ходом в город.  

Митрополит налаживает руководство Патриархией и обличает захватчиков

  ?з Ульяновска Сергий руководил церковной жизнью всего Советского Союза. Примечательно, что в документах Патриархии, в выпускаемых в период эвакуации журналах и книгах местом их издания указывается «богоспасаемый град Симбирск». Отсюда делегировались священники в чрезвычайную комиссию по расследованию злодеяний захватчиков, отсюда провозглашались исторические послания, отсюда назначались архиереи в освобождаемые от фашистов епархии, сюда за советами и наставлениями приезжали десятки церковных иерархов. «За всю свою историю город Ульяновск и верою живущие в нём не видели у себя такого стечения иерархов, как за время пребывания в нём Блаженнейшего Митрополита, – писал протоиерей Смирнов, – здесь напряжённо бился пульс церковно-патриотической жизни всей нашей Родины». Окраина тихого провинциального города стала в годы войны духовным центром России. В Первосвятительских посланиях к пастве, которые митрополит Сергий рассылал из Ульяновска по церквям России, он обличал оккупантов за их злодеяния, за пролитие невинной крови, за осквернение и разорение религиозных и национальных святынь. Предстоятель Русской Церкви призывал жителей областей, захваченных врагом, к мужеству и терпению. 24 ноября митрополит Сергий обратился из Ульяновска вместе с митрополитом Киевским и Галицким Николаем, архиепископами Куйбышевским Андреем, Можайским Сергием и Ульяновским ?оанном (Соколовым) с новым посланием к пастве, в котором развенчал лицемерие нацистской пропаганды: «Гитлеровский молох продолжает вещать миру, будто бы он поднял меч «на защиту религии» и «спасение» якобы поруганной веры. Но всему миру ведомо, что это исчадие ада старается лживой личиной благочестия только прикрывать свои злодеяния. Во всех порабощённых им странах он творит гнусные надругательства над свободой совести, издевается над святынями, бомбами разрушает храмы Божьи, бросает в тюрьмы и казнит христианских пастырей, гноит в тюрьмах верующих, восставших против его безумной гордыни, против его замыслов утвердить свою сатанинскую власть над всей землей. Православные, бежавшие из фашистского плена, поведали нам о глумлении фашистов над храмами...». В пасхальном послании, составленном 2 апреля 1942 года, Первосвятитель раскрыл антихристианскую закваску нацистской идеологии: «Праздник Пасхи празднуем мы, а небо над нами все ещё покрыто тучами. Но тьма не победит света, хоть бы на время и заслоняла его. Тем более не победить фашистам, возымевшим дерзость вместо Креста Христова признать своим знаменем языческую свастику. Не забудем слов – «Сим победиши». Не свастика, а Крест призван возглавить христианскую нашу культуру, наше христианское «жительство». В фашистской Германии утверждают, что христианство не удалось и для будущего мирового прогресса не годится. Значит, Германия, предназначенная владеть миром будущего, должна забыть Христа и идти новым путем. За эти безумные слова да поразит праведный Судия и Гитлера и всех соумышленников его».  

Церковь начинает собирать деньги на военную технику и помощь раненым

  Не только молитвами, но и деньгами, и делом приближала церковь Победу. По зову Митрополита Сергия к лету 1942 года в Ульяновске было собрано верующими более трёх миллионов рублей и множество вещей и продуктов для фронтовиков. 30 декабря 1942 года прозвучал призыв Сергия о сборе средств на танковую колонну имени князя Дмитрия Донского. Верховный Главнокомандующий ?осиф Сталин отвечал ему известной телеграммой: «Ульяновск. Патриаршему местоблюстителю Сергию, Митрополиту Московскому. Прошу передать православному русскому духовенству и верующим мой привет и благодарность Красной Армии за заботу о бронетанковых силах Красной Армии». Что любопытно, в вышедшей в 1947 году книге, посвящённой Сергию, он назван «великим церковным Вождём и Кормчим» – кроме него в ту пору «Вождём и Кормчим» титуловали лишь ?осифа Виссарионовича. По всей стране в православных храмах проводился сбор средств на нужды обороны, на подарки бойцам, на содержание раненых в госпиталях и сирот в детских домах. 30 декабря 1942 года митрополит Сергий обратился к пастве с призывом собрать средства на создание танковой колонны (25 «тридцатьчетверок») имени Дмитрия Донского. В ответ на призыв Первоиерарха в Московском Богоявленском соборе, клиром и прихожанами Елоховского кафедрального собора и пожертвования верующих и священнослужителей Ленинградской епархии всего собрано 3 582 000 рублей. В блокадном голодном Ленинграде православные собрали один миллион рублей на нужды армии; в Куйбышеве стариками и женщинами было пожертвовано 650 тысяч. В Тобольске один из жертвователей принес 12 тысяч рублей и пожелал остаться неизвестным. Житель села Чебаркуль Челябинской области Михаил Водолаев написал в Патриархию: «Я престарелый, бездетный, всей душой присоединяюсь к призыву митрополита Сергия и вношу 1000 рублей из своих трудовых сбережений, с молитвой о скорейшем изгнании врага из священных пределов нашей земли». Заштатный священник Калининской епархии Михаил Михайлович Колоколов пожертвовал на танковую колонну священнический крест, 4 серебряные ризы с икон, серебряную ложку и все свои облигации. Всего на танковую колонну собрано было более 8 миллионов рублей. 7 марта 1944 года танки Т-34/85 были переданы 38 танковому полку. Что же касается помощи фронту, то в первых рядах жертвователей были священнослужители Ульяновской епархии. Показателен пример священника села ?вановка Чердаклинского района Константина Конарева. У него было шестеро сыновей и две дочери. ?з них дочь и пятеро сыновей были на фронте, сын Павел погиб в бою. А 5 июля 1943 года – в день начала Курской битвы – батюшка удостоился от Сергия награды. Наперстный крест был пожалован ему за оказание помощи в построении танковой колонны на разгром врага и за «патриотическую работу».  

Церковные расколы и предательства епископов

  Тем временем вполне обустроился на новом месте и спутник Сергия по эвакоэшелону – обновленческий первоиерарх митрополит Александр Введенский. Городские власти сказали ему: «?щите любое помещение, которое понравится, отдадим под храм». Александр выбрал Неопалимовскую церковь, и её буквально за сутки освободили. Вопрос с убранством разрешился без особого труда. На двери было вывешено объявление: «Ввиду предстоящего открытия храма просят верующих жертвовать иконы». Призыв оказался действенным, и в обновленческом соборе вскоре также начались службы. «Когда началось гонение на церковь,  священнослужителей стали убивать. Но это не охлаждало тягу к ней людей. Тогда прибегли к провоцированию внутренних расколов. Многие священники потом вернулись из обновленчества и покаялись, но не сам Александр Введенский, который умер после войны. Они служили параллельно. Самозваный митрополит по-человечески уважал Сергия, но ему важнее была собственная власть», – говорит Василий Дронов. Обновленцы провозглашали Страну Советов Царством Божьим на земле, служили в алых рясах, расшитых серпами-молотами, разрешали жениться монашествующим, и запросто разводиться с надоевшими женами. Александр Введенский славился диспутами на религиозные темы. Всё это благосклонно воспринималось Советской властью, ведь подрывалось единство Церкви изнутри. Война сгладила разногласия, и в 1946 году обновленцы вернулись в лоно традиционной церкви. Кроме раскола, в годы войны произошло другое горестное для Православной Церкви событие – епископ Владимиро-Волынский Поликарп (Сикорский) во время немецкой оккупации Украины порвал связь с Русской церковью и объявил себя «администратором» «автокефальной» Украинской православной церкви. Ещё 5 февраля 1942 года Блаженнейший Митрополит Сергий обратился к православной украинской пастве со специальным посланием, в котором разоблачил подлинное лицо Поликарпа (Сикорского), оказавшегося орудием гитлеровской политики на Украине. Митрополит Сергий призывал православное украинское население не поддаваться на уговоры Поликарпа, а православных украинских епископов умолял стоять на страже паствы. По делу Поликарпа (Сикорского) Блаженнейший Митрополит Сергий сносился с Блаженнейшими Антиохийским и ?ерусалимским Патриархами и установил полное единство с ними во взглядах о необходимости церковного суда над ним. 28 марта 1942 года состоявшийся в Ульяновске Собор епископов назначил Поликарпу, ещё ранее запрещенному Патриаршим Местоблюстителем в священнослужении и управлении епархией, двухмесячный срок для представления в Патриархию своих оправданий. В случае же пренебрежения запрещением он объявлялся лишенным сана и монашества.  

Храм разрушали коммунисты, дом Митрополита – капиталисты

  Близкие к Сергию люди называли его «дедушкой». Сохранились отзывы о его «милых, приветливых глазах» и «благодушно-симпатичном голосе». Несмотря на годы и слабое здоровье, он оставался необычайно силён духом. ? именно ему было суждено стать после многолетнего перерыва новым Российским Патриархом: место оставалось вакантным с 1925 года, ибо власть в Стране Советов была категорично против нового православного вождя. Причём принципиально этот вопрос был решён также в Ульяновске. В июле 1943 года из бывшей ?льинской церкви (что находилась между современными Мемцентром и гостиницей «Венец») вынесли оборудование красильного цеха фабрики «К?М» и хлебопекарню. Здесь состоялось предсоборное совещание Русской Православной Церкви, рекомендовавшее Сергия на высший духовный пост. 31 августа 1943 года Местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Сергий получил разрешение на возвращение из Ульяновска в Москву, от которой к тому времени фронт откатился далеко на Запад. «Может быть, благодаря его пребыванию в Ульяновске не все соборы добили. Мало можно назвать городов России, которые до этого коммунисты подвергли такому тотальному разгрому, именно как родина Ленина», – рассказал Василий Дронов. Казанский собор летом 1959 года закрыли и вскоре снесли. На стене дома по адресу Корюкина, 17, где останавливался Сергий, в 1990-е годы местная епархия установила мемориальную доску в память о Сергии. А в прошлом году здесь заревела строительная техника. ? часто те, кто публично сетует об утрате памятников, дают добро на строительство в исторической зоне коттеджей и торгово-офисных центров. На площадке, где возводится очередной элитный жилой комплекс, краеведы подобрали никому не нужную табличку. Сейчас она хранится у сотрудников ?сторико-мемориального заповедника «Родина Ленина». В тоже время Неопалимовский храм, где служил  обновленческий первоиерарх митрополит Александр Введенский, и сейчас принимает прихожан. В современном Ульяновске память о пребывании здесь Московской Патриархии сегодня никак не увековечена.   Виктор Мартынов Фото предоставлены Василием Дроновым и с сайта http://ricolor.org/history/ka/mir/2_5_12/